Он пристально посмотрел на нее, потом отвернулся и отнял свою руку.
— А это слово — самый большой обман из всех. Его придумали женщины, чтобы скрыть свои физиологические потребности.
Люк вернулась в кресло и взяла газету. Но буквы расплывались у нее перед глазами. Внутри возникла странно знакомая боль.
— Ну, тогда я не знаю.
Он отошел от окна и вновь пристально взглянул на нее. Ей не нужно было поднимать голову, чтобы убедиться в том, что на его губах появилась жестокая усмешка. В последние дни она видела ее довольно часто — каждый раз, когда он отворачивался от нее в тот момент, когда был больше всего ей нужен...
— Это верно — ты не знаешь. Правда такова, что ее не знает никто. Возможно, я единственный, кто признает это. У большинства людей лишь одно желание — существовать. И неважно как, лишь бы существовать. День за днем, год за годом, неизвестно зачем.
Люк собиралась ответить ему, но в этот момент раздался стук в дверь. Она бросила взгляд на Чезаре. В его руке был стилет.
— Кто там? — спросила Люк.
За дверью прозвучал голос портье:
— Ваши послеобеденные газеты, мэм.
— Положите их возле двери. Я возьму их через минуту — Слушаюсь, мэм.
Они подождали, пока не услышали” как портье спускается по лестнице. Люк встала, открыла дверь и взяла газеты. Сев в кресло, развернула одну из них.
Чезаре грубо вырвал газету из ее рук и вместе со всей пачкой бросил на пол.
— Когда ты прекратишь читать эти проклятые газеты?
Он вернулся к окну, а она терпеливо нагнулась и подняла прессу. На развороте одной из газет она увидела фотографию.
— Чезаре! Чезаре! — закричала она, протягивая ему газету. — Смотри! Она уже вернулась.
С фотополосы “Джорнэл Америкой” на них смотрела Илеана. Она с улыбкой приветственно махала рукой с трапа самолета. Подпись под фотографией гласила:
"Баронесса возвратилась в Нью-Йорк после отдыха за границей”.
Люди, собравшиеся в кабинете Бейкера, непроизвольно напряглись, услышав по селектору, стоявшему на столе, голос Илеаны.
— Слушаю, — сказала она.
— Это Чезаре, — прозвучал его напряженный и поспешный голос. — Тебе передали послание?
Один из детективов поднял трубку и что-то прошептал в нее.
— Чезаре, где ты? С тобой все в порядке? — слышался голос Илеаны по селектору.
Бейкер взглянул на детектива у телефона.
— Пока она отвлекает его в соответствии с нашими инструкциями, попробуйте установить, откуда он говорит.
— Мы стараемся делать все по возможности быстро, сэр, — ответил детектив.
— Да, оно у меня, — сказала Илеана. — Но, Чезаре, я ничего не понимаю...
— Это неважно, — прервал он ее. — Просто прочти!
— Луна взойдет сегодня вечером, — прозвучал нерешительный голос Илеаны.
В динамиках раздался щелчок, когда Чезаре повесил трубку, и вновь — голос Илеаны:
— Чезаре! Чезаре! Ты меня слышишь? Бейкер взглянул на детектива.
— Вы установили, откуда он говорил?
— Нет, он слишком быстро закончил разговор.
По селектору вновь прозвучал голос Илеаны.
— Чезаре!
Бейкер поднял трубку другого телефона.
— Он отключился, баронесса. Ее голос показался ему несколько испуганным.
— А я делала все правильно, мистер Бейкер? — спросила она. — Я удерживала его настолько долго, насколько могла.
— Вы сделали все прекрасно, баронесса, — ответил он уверенно, хотя чувствовал, что это не совсем так. — Мы держим все под контролем.
Он положил трубку и взглянул на детектива.
— Благодарю вас, — сказал он ему. -Можете заканчивать.
— Мы наверняка сможем что-то предпринять, если он завтра выйдет из своего укрытия, — проговорил детектив.
— Что именно? — спросил Бейкер.
— Он же посылал женщину за границу за каким-то сообщением, — ответил молодой детектив.
— Это не запрещается законом, — улыбнулся Бейкер.
Детектив покачал головой и вышел из кабинета.
Бейкер повернулся к капитану Стрэнгу, сидевшему напротив него.
— Это была неплохая попытка, Джордж, — спокойно сказал капитан. Бейкер устало улыбнулся.
— Но она сработала не до конца.
— Ты сделал все, что мог, — ответил Стрэнг.
Бейкер поднялся с кресла. Он остро ощущал горечь поражения. Посмотрев на Стрэнга, сказал:
— Давай будем честными, Дэн. Все кончено. — Он подошел к окну и выглянул на улицу. — Если Кардинале покажется завтра, это означает, что он выйдет сухим из воды. Если не покажется, мы все равно проиграли — мы не приблизимся к Маттео ни на дюйм. — Бейкер повернулся и снова взглянул на Стрэнга. В его голосе звучала горечь. -Они обставили нас, Дэн. В любом случае мы проиграли.
Глава 26
Они покинули отель около десяти часов вечера.
— Это недалеко отсюда, — сказал Чезаре, когда они тронулись в путь.
Свернув с Парк-авеню на Сто шестнадцатую улицу, они пошли в сторону Мэдисон-авеню. После нескольких поворотов Чезаре тронул Люк за руку.
— Смотри, это на противоположной стороне улицы, — сказал он.
Люк подняла голову. В одном из старых многоквартирных домов из коричневого камня, в цокольных этажах которых обычно размещаются бары и ресторанчики, тускло мигала неоновая вывеска, на которой белыми и зелеными буквами было выведено: “Бар Четверть Луны”.
Они миновали вход в зал и поднялись по ступенькам. Дверь была открыта, и они вошли в коридор. Единственная лампочка освещала его тусклым желтым светом.
— С кем мы должны встретиться? спросила Люк.
— С Маттео, конечно, — ответил он как нечто само собой разумеющееся.
— А я думала, что он не имеет права появляться в этой стране, — изумилась Люк.
— Так же думают многие другие, — улыбнулся он ей. И, взяв за руку, сказал:
— Пошли!
Они поднялись еще на один этаж и остановились перед дверью. Чезаре постучал.
— Войдите. Дверь не заперта, — раздался голос Маттео.
Чезаре открыл дверь, и они вошли в комнату.
Люк крайне удивилась, оказавшись в комфортабельно обставленном офисе. Она не ожидала встретить ничего подобного в таком здании.
Чезаре закрыл за собой дверь.
Маттео сидел за столом.
— Дон Чезаре! Вместе с мисс Никольс! Вот это сюрприз!
Чезаре оставил Люк у порога, а сам подошел к столу и молча уставился на Маттео.
Люк с любопытством рассматривала комнату, имевшую вид обычного офиса. В углу стоял еще один стол с пишущей машинкой, рядом с ним шкаф для бумаг, а дальше — небольшой альков за занавеской, откуда, вероятно, есть выход в туалет. Отличительная особенность помещения заключалась в отсутствии в нем окон.
Голос Маттео привлек к себе ее внимание.
— Ты просил о встрече, племянник? — спросил Маттео. Чезаре кивнул.
— Я пришел поговорить о возникшем между нами недоразумении.
— Слушаю тебя, — наклонил голову Эмилио.
— Когда мы встречались в последний раз, — продолжал Чезаре тихим голосом, — ты сказал, что я хорошо поработал и Общество довольно.
— Верно, — кивнул Эмилио.
— Тогда почему они хотят моей смерти? — спокойно спросил Чезаре.
Эмилио сложил руки на животе и откинулся на спинку кресла.
— Ты молод, племянник, и не понимаешь многих вещей. Общество существует только потому, что следует одному простому правилу, — мягко сказал Эмилио. — Одному простому правилу, которое помогло ему пережить многие войны и многие трудные времена и создать такую мощную организацию, которую оно представляет собой сегодня. В этом правиле наша сила. Оно гласит: “Человек не может оставаться жить, если он представляет угрозу безопасности кому-либо, кроме себя”.
— Я ни разу не нарушил этого правила, — не задумываясь ответил Чезаре. — За исключением случаев, когда Общество просило меня защитить некоторых своих членов.
— Очень жаль, конечно, но осведомленность об этом как кинжал, приставленный к нашим глоткам. — В голосе Маттео все еще звучало терпение, будто он разговаривал с ребенком. — Ты понимаешь, что полиция уже подозревает тебя, и если то, что ты знаешь, станет каким-то образом известно им... — Он не закончил фразы.