— Ты придешь завтра утром, папа? — спрашивает Эйдан. — Потому что я бы хотел показать тебе, какие подарки принес мне Санта, до того, как мы отправимся к бабушке Молли.
— Да, приятель, непременно, — говорит ему Скорпиус. — Мы точно будем.
Мы. Боже сохрани, он будет ждать приглашения. Скорпиус появляется каждое рождественское утро, но обычно, он не берет с собой своих коров. Но я надеюсь, что эта корова останется дома.
Эйдан не может усидеть на месте, когда мы возвращаемся домой. И у меня закрадывается подозрение, не скормил ли Скорпиус ему мешок сахара.
— Практически Рождество! — вопит он, заставляя старика-соседа постучать в стенку. — Осталось только поспать! Мама, ты, правда, думаешь, что я получу щенка?
— Не знаю, а ты был хорошим мальчиком? — спрашиваю я. Он выглядит встревоженным. Наверняка вспоминает, как они с Ремусом «случайно» разлили шоколадное мороженое по всему прилавку в магазине Виктуар. Или когда они с Ремусом «случайно» заперли Дори в шкафу, потому что она хотела поиграть с ними. Или тот раз, когда они взяли «случайно» трость дедушки Артура и зонтик бабушки Молли, устроили шуточную дуэль и разбили старинные часы в Норе. — Уверена, Санта сможет простить тебя, — уверяю я его.
— Он дарит игрушки таким людям, как Тони Райан в моем классе, а он тот еще засранец, — говорит Эйдан.
— Извини, кто? Где ты услышал это слово? — сердито спрашиваю я. — Если вновь услышу его от тебя, я вымою тебе рот с мылом, и не будет никакого Санты! — о, Господи, я сейчас как моя мама. И как бабушка. — Эйдан Уизли, где ты услышал это слово?
— Я узнал его по телевизору, — пожимает он плечами. Всегда знала, что купить телевизор было плохой идеей.
— Это очень грубое слово, Эйдан, не произноси его больше, — предупреждаю я. — Если бы твоя бабушка Гермиона услышала, как ты произнес это слово, она бы задала тебе взбучку! — я никогда не понимала смысла «задала взбучку» или же «открутила уши», но все равно я их использую. Когда я спросила маму об этом, она сказала, что тоже ничего не понимала, просто слышала их от родителей. — А если бы дедушка Рон услышал тебя… — я замолкаю. Если бы папа услышал его, он бы посмеялся. — Просто не говори больше это нехорошее слово.
— Хорошо, расслабься, мама, — он больше не будет так близко общаться с Джеймсом Поттером.
Когда я, наконец, уложила Эйдана спать, я сбегаю по лестнице вниз, чтобы забрать Олли у миссис МакГиннес, которая, похоже, смотрела документальный фильм о полиомиелите.
— У моей кузины был полиомиелит, знаешь, — говорит она, — и она больше не может ничего делать левой рукой…
Я складываю подарки Эйдана на диван у елки, как делаю это каждый год. Скорпиус купил ему тренировочную палочку, маленькую метлу, новую майку с Пушками Пэддл (он смирился с тем, что Эйдан не будет болеть за Уимборнских Ос), набор мячей для квиддича, включающий снитч, который не отлетал дальше, чем на десять метров, и горячую новинку, только что выпущенную Нимбусом на рынок — перчатки для вратарей. Я же выбрала для Эйдана книги «Сказки барда Бидля» и «Книгу заклинаний для юных волшебников». А еще я подарю ему Олли. Так же я подготовила новый комплект пижамы с Пушками Пэддл и еще кое-какую одежду. Я подарила Эйдану те подарки, которые принесут ему пользу, Скорпиус же те, которые сам захотел. Если не считать Олли. Тем не менее, Эйдан просто поблагодарит за это Санту.
Наконец, глубоко за полночь, я забираюсь в кровать, зная, что мне повезет, если удастся поспать хотя бы часов шесть. Я беру Олли с собой, и она засыпает на полу у моей кровати. Я не могу перестать думать о Скорпиусе и Дэйзи. Я ненавижу ее, но, в то же время, заинтригована. Она высокая, саркастичная, немногословная, но с легкостью можно угадать, что происходит в ее голове, пусть она ничего и не говорит. Она — это я. Лучшая версия меня.
========== 4. Дай нам повод возненавидеть его ==========
Вокруг разбросана упаковочная бумага, и поверьте, Олли сожрала не меньше половины. Квоффл Боб лежит посреди всего этого, одинокий и позабытый. Эйдана практически не видно из-за вороха золотой и алой бумаги, но я все еще могу слышать, как радостно кричит он, когда обнаруживает, что Санта точно знал, какой именно номер он хочет на футболке Пушек Пэддл — номер Джеймса, кто бы сомневался. Мудрый человек, этот Санта Клаус.
К счастью, Эйдан, как мне кажется, все еще считает, что Олли — самый замечательный подарок из всех, которые он когда-либо получал. Он нашел ее, когда ворвался в мою спальню в половину пятого утра и обнаружил, что она спит на полу. Вначале он был весьма озадачен, почему Санта оставил ее в моей комнате, поэтому я придумала весьма правдоподобное объяснение, мол, Санта боялся, что ей станет одиноко ночью, поэтому и оставил ее в моей комнате. Материнство и правда, превратило меня в потрясающую лгунью.
Скорпиус приходит один в восемь утра, и вид у него такой, словно он только что проснулся. Волосы явно непричёсанные, и я практически уверена, что спал он в той же футболке, в которой заявился к нам. Почему он без Дэйзи? Ведь вчера ясно сказал «мы». «Мы придем к Эйдану рождественским утром». Может до нее все же дошло, насколько неуместным будет ее присутствие здесь? Она же разумная женщина? Или же с ней что-то случилось? Ну, кроме того, что она вышла замуж в Лас-Вегасе, конечно. Может быть, у нее есть собственный ребенок, с которым она должна провести время? Может быть, у нее нет опеки над ребенком, потому что она непутевая мать, а Скорпиус — не первая ее жертва, за которую она вышла замуж в Лас-Вегасе.
— Папа! — кричит Эйдан, вылезая из кучи оберточной бумаги: — Папа, смотри, что мне Санта принес!
— Чтоб мне провалиться, — практически зевает Скорпиус, рассматривая захламленную гостиную. — Ты, наверное, обчистил его сани.
Он садится на пол посреди оберточной бумаги и принимается вместе с Эйданом рассматривать подарки. Причина, по которой мы с ним еще не обменялись и словом, в том, что я наблюдаю за ними из кухни. Да, я трусиха.
— Где твоя мама?
Дерьмо. Думаю, он заметил, как я заглядывала. Теперь мне придется выйти и поздороваться.
— Не знаю, — пожимает плечами Эйдан, возясь со своей игрушечной волшебной палочкой, и особо не вслушиваясь в слова Скорпиуса. — Пап, смотри, что она делает…
— Это чудесно, дружок…
Ладно, пока они играют, у меня есть еще пару минут в запасе, чтобы посидеть на кухне, спокойно выпить чай и приготовиться к грядущему дню. Я еще помню то время, когда с нетерпением ждала Рождества, больше чем любого другого дня в году. Рождественский ужин в Норе был счастливым событием. Но все изменилось с тех пор, как Скорпиус вошел в мою жизнь. С тех пор, как он стал посещать рождественские ужины шесть лет назад, я с ужасом жду этого дня и пытаюсь всеми силами избежать его, как чумы.
Возьмем, к примеру, первое Рождество, которое он провел в Норе, когда мне было шестнадцать. Я была беременна, он об этом не знал и встречался с моей кузиной Дом. Второе Рождество он провел в Норе, приехав домой из Хогвартса на каникулы. Эйдану было несколько месяцев и я была в растрепанных чувствах, а он еще и решил добить меня своим рассказом о том, как «случайно» поцеловал девицу с Хаффлпаффа по имени Ребекка. Как можно «случайно» кого-нибудь поцеловать я до сих пор не представляю. Из всех рождественских праздников, которые Скорпиус провел в Норе, я не помню ни одного, который можно было бы назвать счастливым. И думаю, что этот год будет гораздо хуже всех остальных.
— Ты избегаешь меня? — Скорпиус появляется в дверях, отделяющих кухню от гостиной, устало потирая глаза.
— Нет, — мгновенно отзываюсь я.
— А мне почему-то кажется, что избегаешь, — говорит он. Он садится за стол напротив меня, опускает голову и закрывает глаза. Он что, серьезно? Я встаю в семь утра каждый чертов день моей жизни, а он считает, что восемь — это слишком рано? Видите, это именно то, что бесит меня больше всего. До появления в моей жизни Эйдана, я обычно вставала на выходных не раньше полудня. Теперь же я считаю и половину седьмого весьма подходящим временем, чтобы проснуться. А вот привычки Скорпиуса, похоже, особо и не изменились. — Чувствую себя разбитым.