— Хммм… — сказал я. Я, конечно, проснулась и была способна думать, но еще не была способна разговаривать. Для этого мне нужно больше кофеина.
Я пила кофе на кухне, пока Карсон собирал наши вещи, а затем он подошел ко мне и одел на меня ботинки.
Я улыбнулась ему.
— Это одно из плохого во мне. Я ворчунья по утрам.
Он усмехнулся.
— Я уже знал это. — Он подмигнул. — И я вернулся за большим, в любом случае.
Я тихо засмеялась, а он встал, обнял меня за талию и поднял со стула.
Я обняла его за шею и посмотрела в его глаза, надеясь, что он видит все мои эмоции в моих глазах.
— Пойдем смотреть еще один рассвет вместе, Лютик, — прошептал он, внимательно изучая мой взгляд.
Я кивнула.
— Пойдем.
Это все, что я сказала.
Я обнимала Карсона за талию, пока мы ждали восхода солнца на верхушке трассы. Он обнял меня плечи, наклонился и нежно поцеловал.
Я посмотрела на него. Если бы я знала, что в шапочке и защитных очках, сдвинутых вверх, выглядят так чертовски сексуально, я бы давно уже была на склоне. Я усмехнулась.
— Что? — спросил он, улыбаясь и глядя на меня сверху вниз.
— Ничего. Мне нравится, как ты выглядишь. Нет, на самом деле я люблю это. Особенно очки.
Он поднял бровь.
— Да? Потому что я могу надеть их позже в кровать. Голый и в очках.
Я расхохоталась.
— На самом деле, звучит как-то жутко.
— Ты просто не представляешь, — проворчал он и притянул меня к себе.
Я снова засмеялась, но солнечный свет ударил в глаза, и я сказала:
— Шшшш, солнце всходит.
Он наклонился близко к моему уху:
— Я уверен, что солнце все равно взойдет — будем мы говорить шепотом или нет, Лютик.
— Ха-ха. Я просто имела в виду, что мы должны проявить уважение, которое оно заслуживает.
Он быстро поцеловал меня и обнял покрепче.
— Хороший момент, — прошептал он.
Мы наблюдали за солнцем, пока оно вставало из-за горизонта, и заснеженные горы, что окружали нас, становились блестящими и купались в желтом свете. Затем Карсон взял меня за руку, и начался мой первый урок сноубординга.
Я отстой. Нет, я действительно отстой. К тому времени, как я научилась спускаться с горки, не падая, мои руки невыносимо болели, потому что мне приходилось постоянно подниматься на руках.
Я не думала, что когда-нибудь буду столько смеяться над собой. Карсон был терпелив, очень мил и не выпендривался… слишком много. Хотя, честно говоря, я не возражала. На склоне он был невероятно хорош. Он чувствовал себя так же комфортно на сноуборде, скользящем по склону, как будто он просто пересекал автостоянку.
Пару раз он довел меня до вершины, и пока я практиковалась в том, чтобы просто прямо стоять, он скатился вниз, а затем присоединился ко мне, чтобы продолжить свой урок.
В конце концов, когда мой организм больше не мог этого выносить, Карсон взял меня за руку и сказал:
— Ты молодец. Ты сегодня очень старалась.
— Да ладно? — простонала я. — Я была ужасна. На заднице я провела больше времени, чем на ногах.
— Все так начинают. Мы попробуем еще раз.
Я отрицательно покачала головой.
— Я так не думаю. Ты замечательно катаешься, и я с удовольствием вернусь сюда. Но ты будешь кататься, а я приготовлю тебе теплую ванну дома.
— Посмотрим, — рассмеялся Карсон.
— Хм, да, посмотрим. Прежде, чем мы уедем, я хочу увидеть, как ты прыгаешь.
Он поднял бровь.
— Ты уверена? Тебе придется спускаться по склону.
Мои руки заныли в знак протеста.
— Я готова на эту жертву, — сказала я.
— Ладно, — улыбнулся он. — Тогда пошли.
Мы проехали на подъемнике сначала вверх, и Карсон велел мне спуститься примерно на середину склона, чтобы я могла увидеть его прыжок.
Я спустилась вниз и остановилась в стороне от лыжной трассы, наблюдая за прыжком. Было после полудня, и я умирала с голода, поскольку на завтрак у нас был только кофе. Но я не могла уехать, не увидев, как Карсон прыгает. Это было его любимым занятием в сноубординге, он называл это «ловить воздух».
Накануне Рождества склоны были практически пусты, и я могла легко наблюдать за ним. Через минуту я увидела, как он спускался по склону, быстро и точно, как он выровнялся перед прыжком, и мое сердце начало громко стучать в груди. Боже, он был великолепен.
Я резко вдохнула, когда он прыгнул с обрыва, согнув ноги в коленях и совершая в воздухе полный оборот. Я взвизгнула, и слезы навернулись на глаза. Это был один из тех моментов, когда человек делает что-то настолько замечательное, настолько невероятное и потрясающее, что ваше сердце парит, а в горле образовывается комок. И в этот момент вы способны поверить, что мы действительно созданы по образу и подобию Божьему.