В этом я становлюсь экспертом.
Как и все мы?
Потом Пенни делит нас на небольшие группы — попрактиковаться в устном общении. Сегодняшняя тема: разговор о семье.
Все начинают двигать стулья, объединяться по двое-трое. Никаких споров, обсуждений — каждый хорошо знает, что и как. Я немножко теряюсь и вздрагиваю, когда на мое плечо ложится теплая рука. Бен.
— Присоединишься к нам? — спрашивает он с улыбкой, и я ловлю себя на том, что смотрю в его глаза и не могу оторваться. Они и впрямь карие, с теплыми золотистыми крапинками — вот бы написать такие, смешать краски и…
Он смотрит на меня с любопытством.
— Так что?
— Хорошо. — Я поднимаюсь. Его рука соскальзывает с моего плеча. Он берет мой стул и ставит рядом со стулом Тори, а потом подтягивает свой и садится напротив нас обеих.
Тори начинает говорить что-то, но умолкает — к нам подходит Пенни.
Вскоре я узнаю, что отец у Бена — учитель, а его мать — художница и работает в мастерской. Папа у Тори — чиновник в Лондоне, а она живет с мамой в деревне. Дома он бывает только по выходным, и, судя по тому, как она говорит об этом, ей такое положение вещей нравится. Им обоим, Тори и Бену, по семнадцать лет, и они на год старше меня. Оба знакомы с Эми по школе. Той школе, куда пойду и я, когда разрешат.
— А ты на самом деле откуда? — спрашивает Тори, как только Пенни отходит от нас и идет к другой группе.
— Ты о чем?
— Ну, где ты была до того, как попала сюда?
— В больнице. Меня выписали в прошлое воскресенье.
— Я тебе не верю.
— Тори, — вмешивается Бен. — Полегче.
Она ухмыляется.
— Она бы не говорила так, если бы ее только-только выписали. Ты это не хуже меня понимаешь. Нас с тобой три года назад выпустили, и ты знаешь, какие они, новенькие.
— Меня продержали в больнице дольше, чем других. Из-за кошмаров.
— Дольше — это сколько?
— Девять месяцев, так мне сказали.
— Все равно. Ты — другая.
Я не согласна и готова спорить и уже открываю рот, но тут же его закрываю. Вот и доказательство. Большинство Зачищенных просто улыбаются и соглашаются со всем, что бы им ни говорили. Какой смысл отрицать очевидное?
Пожимаю плечами.
— Ну и что с того?
— Ага! — торжествует Тори.
Бен наклоняется, с интересом смотрит на меня.
— А что плохого в том, чтобы быть другим?
Тори хмурится, но Бен обнимает ее.
— Не хочешь присоединиться к нам в воскресенье? — спрашивает он. — Собираемся сходить на выставку.
Тори неприятно удивлена и не скрывает этого.
— Не знаю, — говорю я. — Надо спросить, разрешат ли папа с мамой.
Она закатывает глаза.
— Ну конечно. Смотри сама.
У меня уже сложилось четкое понимание, что если я хочу поладить с Тори, то должна держаться подальше от Бена. А вот этого мне не очень-то хочется.
Собрание закончено, все идут к выходу. Пенни ловит меня и отводит в сторонку.
— Постой. Мне нужно поговорить с тобой наедине.
Мы ждем, пока все выйдут, а потом она садится рядом.
— Слышала, ты недавно сознание теряла. Надо проверить твой "Лево".
Пенни достает ручной сканер, прибор такой же, как в больнице, только поменьше, и подключает его к нетбуку. Потом подносит к моему браслету. На экране появляются какие-то диаграммы.
— О господи.
— Что?
— Посмотри сама. — Пенни касается экрана, выбирает диаграмму, обозначенную 15/09. Целый участок ее, утро вторника, окрашен красным. Еще одно касание, и на экране возникают числа. — Кайла, у тебя было 2.3. Слишком низко. Что случилось?
Я смотрю на нее непонимающе. Еще немного, всего 0.3, и я бы уже не очнулась. В животе все как будто стягивается в узел.
— Так что?
— Не знаю. Приснился кошмар, вот и все. Я не проснулась. Очнулась, когда парамедики ввели "хэппи джус". До сих пор голова болит.
— Сны на уровень "Лево" не влияют, и тебе это прекрасно известно. А вот когда ты просыпаешься потом…
Я пожимаю плечами.
— Как проснулась, не помню.
— А что снилось?
— Не помню, — вру я.
Пенни вздыхает.
— Я только лишь хочу помочь. Следующая больничная проверка у тебя в конце следующей недели, но, может быть, стоит сдвинуть ее на этот уик-энд.
— Нет! Мне просто надо… — как бы это выразиться помягче? — надо отвлечься, заполнить чем-то время и голову. А можно мне начать ходить в школу? Пожалуйста.
Она откидывается на спинку стула и пристально, словно ищет что-то, смотрит мне в глаза.
— Слишком рано. Сначала тебе нужно привыкнуть к дому. И…