Выдвигаю один ящик, потом другой. Осторожно и тихо. И наконец нахожу — папку с рисунками, карандаши и блокнот для набросков.
Вынимаю все и обнаруживаю под папкой шоколадки — прощальный подарок от медсестер десятого этажа в то последнее утро. С удивлением сознаю, что это было всего лишь вчера. А кажется, намного раньше, и воспринимается как часть прошлого.
Уровень — 6.1. Во всяком случае, не ниже. Так что шоколадка мне сейчас не нужна. С другой стороны, разве всегда требуется какой-то предлог? Я разворачиваю обертку.
— Интересный вариант для завтрака. — Эми садится и зевает. — Так ты ранняя пташка?
Смотрю на нее непонимающе.
— Ты всегда встаешь рано?
Задумываюсь.
— Наверно, да. Хотя, может быть, это потому, что в больнице по-другому нельзя.
— Ох, да. Помню этот жуткий утренний звонок. Завтрак в шесть утра. — Она ежится.
— Хочешь? — Я протягиваю шоколадку.
— Мммм, соблазнительно. Может быть, позже, когда совсем проснусь. А это что? — Эми смотрит на папку у меня в руке.
— Мои рисунки.
— Можно посмотреть?
Колеблюсь. Вообще-то я редко показываю рисунки кому-то, хотя доктор Лизандер настаивала на том, чтобы проверять их более-менее регулярно.
— Если не хочешь, не надо. Ты вовсе не обязана это делать.
Я сажусь рядом с ней, раскрываю папку и достаю листы. Эми смотрит на верхний и ахает. Это мой автопортрет. На нем я, но другая: одна половина лица — как отражение в зеркале, а другая половина показана без кожи, и глазное яблоко свешивается из пустой глазницы.
— Можно? — Она протягивает руку, и я подаю ей рисунок. Вот только раньше сверху лежал другой. Начинаю перебирать листы.
— У тебя так хорошо получается. Поразительно.
В папке не все, и сама стопка не такая толстая, какой должна быть. Где же остальные?
— Что-то не так?
— Нескольких недостает.
— Уверена?
Я киваю. Просматриваю еще раз, медленнее, не торопясь. Те, на которых я, моя комната, воображаемые места и люди, на месте, а вот многих других нет.
— Уверена. Пропала почти половина.
— Что там было?
— Всякое разное. Медсестры. Мой больничный этаж. Карты разных мест. Доктор Лизандер. И…
— Ты сказала, доктор Лизандер? — Эми смотрит на меня удивленными глазами.
Я киваю, продолжая просматривать рисунки, почти уверенная, что если поискать внимательнее, то они найдутся.
— Та самая доктор Лизандер? Ты и вправду ее знаешь?
Я больше не ищу. Хватит. Их здесь нет. Пропали.
Бзззз. Предупреждение с запястья. 4.3, и падение продолжается.
Эми обнимает меня за плечи. Я дрожу, но не от холода. Кто же мог так со мной поступить? Забрать то единственное, что действительно принадлежит мне.
— Ты ведь можешь нарисовать еще? Можешь?
3.9…
— Кайла!
Эми трясет меня.
— Подними голову!
Я отрываю взгляд от автопортрета, от мертвого глаза в пустой глазнице. Смотрю на Эми. В ее глазах страх и беспокойство за меня.
3.4…
— Кайла, ты можешь нарисовать меня. Прямо сейчас.
Она вытягивает блокнот, сует мне в руку карандаш.
И я рисую.
Глава 5
— Можно посмотреть? — спрашивает Эми и вытягивает шею. Я поворачиваю лист так, чтобы она не увидела.
— Еще нет. И сиди спокойно, а то я не смогу закончить.
— Вот еще… раскомандовалась.
— Уже недолго, — говорю я и, бросив взгляд на Эми, наношу последние штрихи.
Эми улыбается.
— Какой у тебя уровень?
Я поворачиваю запястье.
— 5.2. Держится стабильно.
Дверь открывается, но я не поднимаю головы.
— Девочки, завтракать готовы? — спрашивает мама.
— Почти. — Я еще раз смотрю на Эми, потом на набросок в блокноте. Еще один штришок… вот так. — Готово. — Я откладываю карандаш.
— Дай посмотреть! — Эми вскакивает с места. Мама тоже подходит ближе.
— Как же хорошо! — говорит моя сестра.
Рот у мамы округляется — она удивлена.
— Точно Эми. Ты так идеально ее изобразила, все ухватила. Хочу вставить в рамку и повесить на стену. Можно?
Я улыбаюсь.
— Да.
На завтрак — оладьи. С тающим и растекающимся сливочным маслом и сиропом или клубничным джемом. Я пробую и одно, и другое — очень вкусно.
— Только не думай, что будешь есть так каждый день. — Мой набросок так и не попал на стену и висит, прикрепленный магнитиком, на дверце холодильника, а мама вернулась в свое привычное колючее состояние.
— Эми, автобус придет через двадцать минут, а ты, как я погляжу, совершенно еще не готова.