Мимика, жесты, слова и молчанье
В образе милом нас вводят в обман.
Чувственность, вдруг окатив колыханьем,
Всех загоняет в любовный туман.
Вскоре прозренье реальностью входит.
Гневом пылает взаимность обид.
Мы от прозренья к презренью приходим,
Пеплом развеяв страдания стыд.
Не поверю
Я больше не поверю никому,
Не потому, что верить это глупо.
А просто не охота самому
В петлях надежды стать живущим трупом.
Дракоша
Жил на свете славненький Дракоша.
Был он шибко тихий, милый и хороший.
В ВУЗе дюже умным слыл, неслабым эрудитом.
Вскоре стал ученым, прогрессивным, знаменитым.
Встретилась ему прекрасная принцесса.
Втрескался он так, что не находит себе места.
Ходит наш Дракоша, словно пьяный бобик;
Сделался задумчив, грустно морщит лобик;
Пышет жаром и вздыхает от любви истомы.
Прочие симптомы каждому знакомы.
А принцесса-дива молвит так игриво:
«Слишком ухажерчик страшный, не красивый».
И ушла принцесса в солнечные дали.
И погиб Дракоша. Сдох он от печали.
А у басни этой есть мораль простая:
Если ты Дракоша, убежит любая.
Мысль
Да, умирают телом люди все,
И даже гении, живущие как боги.
Бессмертна мысль, дарующая свет,
И дух, глядящий ввысь, а не под ноги.
Игрок
В левую руку возьму я привычную клавку,
В правую – мышку и в комнате выключу свет.
Не привлекают меня ни авто, ни бутылка.
Я у компьютера в рабстве уже много лет.
Щелкну по клавише, словно курком, весь на взводе,
Стр
е
лки забью и двоично ускорю игру.
Стал я как гений: велик, всемогущ и свободен.
Байтово-битно я насмерть врагов замочу!
О женитьбе
Жениться —
Это вам не в бане помыться.
* * *
Если уж жениться,
То на такой, чтоб не хотелось застрелиться.
* * *
Монах с монахиней поженились,
Да вдвоем и утопились.
* * *
Я женщину славлю, которая есть,
Но трижды – которая будет!
Пчелка и трутень
На даче Пчелка варенье варит,
Свой бюст открывши для Трутня взора.
А тот пыхтит и слюнки пускает,
Забыв обо всём, даже про Рабиндраната Тагора.
Пчела
(басня из прошлого)
Жужжит тревожная пчела.
Она меня весь день кусала.
И в ночь не спит, хотя устала,
Зудит и в брюшке прячет жало,
И машет крылышками, тля.
Она слюною брызжет зря
И что есть сил меня ругает,
Себя же –
эльфойпредставляет,
Возмущена, изнемогает,
Нектаром дышит на меня.
Она пищит, что я ленив,
Что глуп, как трутень, молчалив,
Нерасторопен, некрасив
И почему-то не ревнив,
И подозрительно спокоен.
Возможно, я неладно скроен,
Неповоротлив, не достоин
Ее – принцессы! Нам обоим
Нет счастья. Жаль, что я не воин;
Я отвернулся и – заснул.
А пчелка рухнула на стул
В усталом тихом утомленье
От безнадеги невезенья.
Теперь – конец стихотворенью.
Мораль я ловко развернул…
Спираль
Основа жизни не квадрат, не круг,
Не треугольник, эллипс иль диагональ.
Всему основа среди всех фигур —
Великая безликая спираль.
Земля и та – закручена, петляет,
Пружинкою пронизывает даль.
Так геометрию евклидову шутя ниспровергает
Великая насмешница спираль.
И жизнь моя похожа на спираль:
В который раз на грабли наступая,
Я думаю, что вот он, вот он мой Грааль!
И по виткам наверх ползу, в трудах изнемогая.
За всё благодаря упругую спираль,
В бутылку вновь я штопор загоняю.
И вновь мне грезится таинственная даль,
И снова жизнь с улыбкой принимаю.
Слащавые
У кого язык сладок,
Тот на пакости падок.
* * *
Не прыщавых бойся,
А слащавых.
Бедуин
Я, как замотанный бедуин,
Тащу на своем хребте улитку свинцового груза
И думаю: «Зачем все это? Разве кому-нибудь нужно?»