– Мне нужно кое о чем позаботиться.
– Подожди! Ты уходишь от меня? – спросила Эммерсон, ее глаза расширились от беспокойства.
Я знал, что она взволнована, и потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к обстановке клуба. Но со временем она все поймет, и мои братья будут там, чтобы убедиться, что у нее есть все, что нужно.
– Я ненадолго отлучусь.
– Можно мне с тобой? – спросила она. – Пожалуйста.
– Ты сможешь держать рот на замке? Никаких вопросов? – Спросил я.
– Не знаю, но постараюсь, – улыбнулась Эм.
Она не удержалась бы, но я все равно позволил ей пойти со мной.
Времени было не так уж много, чтобы изучить весь конверт с информацией о Уайатте и его матери, который мне дал Большой Майк, но я увидел достаточно. Я прочел отчет о том, что случилось прошлой ночью, когда Уайатт появился в закусочной, и даже со всеми синяками мальчика, его отцу удалось сохранить право на посещение. Как и обещал, я приехал туда, чтобы убедиться, что ничего не случилось.
Мы просидели у дома Майкла почти двадцать минут, когда Эммерсон наконец спросила:
– Это те парни, которые охотятся за твоим клубом?
– Нет.
– Ладно, тогда что мы здесь делаем? – с любопытством продолжила она.
– Я сказал никаких вопросов.
– Ну же, Грифф. Ты должен мне объяснить. Я имею в виду, серьезно. Ты же понимаешь, что это немного странно, что мы просто сидим здесь в темноте, глядя на этот дом, как будто мы ждем взрыва какой-то бомбы, – суетилась она.
– Просто присматриваю за всем, – объяснил я.
– Зачем? Сделка с наркотиками? Возможная перестрелка? – спросила она, подталкивая меня локтем.
– Ты слишком много смотришь телевизор.
– Ты заноза в... – начала она, но тут же закрыла рот, увидев, что машина Рэн въехала на подъездную дорожку.
Она молча смотрела, как Уайатт открыл входную дверь дома и подбежал к матери. Ее лицо просияло, когда он обнял ее маленькими ручками за талию и крепко обнял. Моя грудь сжалась, когда я смотрел на них вместе, понимая, как сильно они оба заботились друг о друге. Рэн поцеловала сына в макушку и повела к машине. Ни один из них не заметил Майкла, стоявшего у входной двери, когда они выезжали на дорогу. Наконец он закрыл дверь, и, не теряя времени, Эммерсон повернулась ко мне и спросила:
– Может ты расскажешь, что все это значит?
– Нет, – ответил я, заводя мотоцикл.
Как я мог объяснить ей это, если сам ничего не понимал?
Глава 7
Рэн
Прошло три дня с тех пор, как я забрала Уайатта от его отца, и ребенок полностью закрылся в себе. Подобно черепахе, спрятавшейся в панцире, он отгородился от окружающего мира, и с течением времени все больше и больше замыкался в себе. Вспоминая тот вечер у Майкла, я не могла перестать думать о выражении облегчения на лице Уайатта, когда увидел меня стоящей на подъездной дорожке. Я знала, что что-то не так. Мой маленький мальчик был напуган... напуган до ужаса, и я не сомневалась, что Майкл был причиной этого.
Я перепробовала все возможное, чтобы заставить Уайатта поговорить со мной об этом, но все было бесполезно. Знала, что это отчасти из-за его синдрома Аспергера. Ему всегда было трудно говорить о вещах, которые его беспокоили, но на этот раз это было нечто большее, чем его трудности с разделением своих чувств. Видела это по его лицу... он пытался защитить меня, думая, что случившееся может расстроить меня.
Я пыталась убедить его, что ему не нужно беспокоиться, но ничего не получалось. Вместо того чтобы просто поговорить со мной, он стал отстраненным, подавленным и грустным. Он даже потерял интерес к своим видеоиграм и просто сидел на диване, не отрывая глаз от телевизора. Мое сердце разрывалось, когда видела его боль, и ненавидела себя за то, что не могла сделать хоть что-то, чтобы помочь ему. Я ломала голову, пытаясь понять, что Майкл мог сделать или сказать, но знала, что это бессмысленно. Если Уайатт не откроется мне, я ничем не смогу ему помочь.