И, что самое удивительное — ей это нравилось. Это не Всемагическая академия, здесь не было скучных лекций, унылых преподавателей и постоянного стресса, а жизнь не шла по расписанию. Да, где-то позади остались друзья, но появились и новые. Слова архимага о том, что, пожив такой жизнью, она никогда больше не вернётся в академию, оказались пророческими.
С первого этажа тем временем доносились какие-то странные звуки вперемешку с хохотом. Быстренько доев кашу, Рин отправилась туда. Зрелище и вправду было забавным: перед Стивом и Форли неровным строем стояло зверьё, как на подбор. Тут были: кот в сапогах, обезьяна в юбке, мартышка в очках, жираф в балетной пачке и гиппопотам в кепке.
Причиной тому был артефакт, метко названный Стивом шкатулкой визуализации. Эффект был простым и забавным: ты называл какой-либо предмет, например, «конь в пальто», и шкатулка тебе его демонстрировала. По мнению Форли, это могло положить начало новому виду искусства.
— Форлитограф, не иначе — тогда же придумала название Рин.
Ей почему-то вспомнились рассказы о живых картинках из сектора будущего в Перекрёстке. Кажется, они как-то так и назывались.
— А вы всё балуетесь, — спустившись к ним и оглядев звериное царство, сказала Рин.
Форли щёлкнул пальцами, и все, кроме коня, растворились в воздухе. Недоумевая, юный маг повторил жест, но убрать коня не так и не сумел.
— Ничего, будет нагляднее для покупателя, — уверенно заявил Стив. — Кстати, а кто сейчас должен на кассе стоять?
— Конь в пальто! — едко ответил Форли.
Рин, пользуясь их спором, как можно незаметнее прошмыгнула к вешалке и, утеплившись, выскочила из лавки. Очередь была не её, но результат этих споров она заранее знала — стоять за кассой поручат именно ей. По самым-самым важным и неотложным причинам. У Форли это были различные эксперименты, разной степени ненужности. Стив же предлагал сыграть в карты или просто вспоминал какой-то давний должок, известный одному ему.
Город, ставший почти родным, встретил её комьями снега и холодным ветром. Это была первая на памяти дворфийки зима: в Перекрёстке всегда была одинаковая погода, примерно соответствующая ранней осени. Крайне редко бывали лёгкие заморозки или жара, и то было результатом чьей-нибудь неосторожности.
Рин захотелось прогуляться, но каких-то конкретных идей куда идти, к ней так и не пришло. Ноги сами несли её по стремительно меняющемуся городу. Марка преображалась с такой скоростью, что даже для Рин, пробывшей здесь два месяца, не составляло труда каждую неделю находить что-то новенькое. Точнее, хорошо знакомое, но в новом антураже.
Марка, как многие другие места, тесно контактировавшие с Перекрёстком, неумолимо перенимала стиль бесконечного города. Впитывала его вместе с товарами, переселенцами и технологиями. Вскоре, как серьёзно подозревала дворфийка, этот город станет отличаться от случайного квартала в бесконечном, исключительно сменой погоды. Увы, в культурной и экономической экспансии Перекрёстку равных не было.
Однако оставались и такие места, куда прогрессивное влияние загнивающего бесконечного города ещё не добралось. Так Рин наткнулась на чудесный в своей бессмысленности магазин «Лучшие рога от Клавдия», торговавший много чем, кроме рогов. Сам «Клавдий» оказался полноватой девушкой, полностью безразличной ко всему происходившему вокруг неё.
Таких местечек в Марке становилось все меньше и меньше. Рин буквально коллекционировала их, старательно запоминая каждое, ведь они могли исчезнуть в любой момент. Так сгинула гильдия алхимиков, превратившись из перекошенного сарая с вредными старикашками внутри, в солидное государственное учреждение. Разогнали местных шарлатанов-магов, открыв филиал Всемагический академии. Порядок пришёл и в порт, где всем заправляли чиновники, а не хаос и неразбериха. Даже первосвященнику Гевенту и тому досталось. Джониек, вопреки реальности, в своей прессе лепил из него солидную, значимую для общества фигуру. Поэтому первосвященнику теперь чаще приходилось сидеть на различных приёмах жуя салатик (согласно газетам он был ярым вегетарианцем), нежели в таверне с пивом.
На выходе из «Рогов Клавдия» дворфийку обступила толпа ребятишек. Те, похоже, приняли её за одну из своих подружек и куда-то собрались вести. Поняв, что обознались, они разом отскочили, как от огня. Рин не обижалась, прекрасно понимая, что она со своим ростом в метр тридцать три выглядит для них чем-то сказочным. В таких случаях она всегда вспоминала как впервые жизни, оказалась в зоопарке, вместе с остальным классом.