— Имя Солифилесет вам что-нибудь говорит?
Форли где-то сзади аж поперхнулся.
— Простите, я ничего по этому поводу не могу сказать, — полностью механическим голосом произнесла девушка. — Все вопросы уточняйте у владельцев казино.
Но Стив увидел то, что нужно. Пускай у неё был пустой взгляд и голос, лишённый воли, но руки её потянулись к шее, к небольшому галстуку-бабочке. Потянулись, намереваясь сорвать его, но, только коснувшись, безвольно обвисли.
Не требуя большего, троица удалилась в номер. Тот ничего особенного из себя не представлял. Создавалось впечатление что кто-то прилагал значительные усилия, чтобы все гостиничные номера выглядели как две капли воды похожими. Форли быстро начертил руну от подслушивания — теперь их разговор заменялся на невинное обсуждение всяких пустяков.
— Много народу, — сразу же заметила Рин. — Это хорошо, легче будет спрятаться.
— Ещё бы узнать, что искать, — заметил Стив.
— А зачем искать? — удивился Форли и указал на окно, где виднелся дворец вдали. — Там что-то очень сильное… словно звезда. Возможно, сердце этого мира или источник силы Роскошного
— Да, — согласилась дворфийка. — А ещё здесь вообще нет ничего настоящего, кроме нас, всё это — магия. Значит, что джинн откуда-то её берёт.
— Порталы! — догадался Форли. — Мы видели один из них на Новой Надежде! Он высасывал жизнь из той несчастной колонии.
— Сколько же планет Роскошный превратил в безжизненную пустыню, чтобы создать всё это? — задался вопросом Стив.
Ответ, как минимум, ужасал. Форли же думал о другом.
— Это огромное место, с кучей посетителей, — заметил маг. — Вряд ли Роскошный управляет всем с помощью безвольных марионеток и своих солдатиков. Где-то должны быть его приближённые или кто-то, кому он не промыл мозги.
— А с ними можно договориться! — закончил за брата Стив.
Дворфийка пожала плечами и развела руками. Лучше плана у них всё равно не было. Условившись встретиться здесь через пару часов, они разошлись в разные стороны.
***
Три часа спустя, они встретились у входа в гостиницу. Братья, в отличие от Рин, изрядно измотались, потому что казино было поистине огромным.
Найти что-то в этом многообразии одинаково ярких зданий было просто не реально. Так Стив едва сдерживая желание зайти внутрь, насчитал за время пути не меньше сотни баров и ресторанов на любой вкус. Форли же повезло попасть в огромное казино, больше напоминавшее бесконечный лабиринт. По его словам, обратно он повернул, когда наткнулся на табличку, что он сейчас в триста двадцатом игровом зале. Громко ругаясь и выбросив в урну наброски карты местности, маг вернулся в номер.
Рин повезло больше. Хотя бы потому, что она, пройдя три километра по огромному, роскошному парку, поняла, что это надолго. Возможно навсегда. Господин Роскошный явно баловался с расширением пространства. Поэтому любой малюсенький сквер, стоило в него зайти, превращался в необъятный лес на прохождение которого не хватило бы и нескольких жизней.
Вместо бесполезной ходьбы, дворфийка решила ловить на живца. Наживка нашлась неподалёку — рядом с алкогольным фонтаном. Она логично предположила, что слуги не способны реагировать на что-то из ряда вон выходящее и нарисовала на одном перепившем бедняге пару рун из тех. Одна заставила того парить в пяти метрах над землёй, а другая сделала из него визуальное нечто, которое хотел потрогать любой, хоть мельком увидевший. Таким образом, минут через десять парк ломился от народа. Несчастные слуги пытались пройти через толпу к источнику проблемы, но толпа стояла сплошной стеной.
— А потом примчался мужичок, одетый как дирижёр — чёрный фрак, белая рубашка, взмахнул рукой, и всё закончилось. Только направился он не в дворец. Тут повсюду неприметные лестницы, ведущие куда-то вниз. Я так понимаю, всё, что сверху, это публичная часть, а внизу — их, — закончила рассказ Рин.
— Ну что ж, тогда туда и отправимся. Ещё бы замаскироваться как-то, — задумчиво сказал Форли.
Он обвёл улицу взглядом и упёрся в магазин одежды. Найти два (размеров Рин там, разумеется, не было) комплекта одежды, как у слуг, труда не составило, как и перекрасить её за ближайшим углом в нужные цвета. Сложнее оказалось убедить Стива нацепить галстук-бабочку. Тот испытывал нескрываемое предупреждение против любых видов, как он называл «ошейников» и одеть согласился исключительно ради общего блага.