Форли, наблюдавший за этим избиением, не заметил, что Стив, в отличие от него, не терял времени и оттащил в сторону выхода Рин.
— Она жива, но ей срочно нужна помощь, — сообщил он.
Камень исцеления, который Стив приложил ко лбу дворфийки, на секунду вспыхнул зелёным, а затем рассыпался трухой до последней капли отдав дворфийке свою магию. Форли осторожно коснулся лба Рин. Он хотел почувствовать её силу, хоть на секунду прикоснуться, но ничего не было. Магия, что соединила их однажды, исчезла, словно и не было.
— Не исчезла, её забрали! — в гневе, поправил сам себя маг и обратился к брату. — Сможешь вытащить её отсюда?
Странное чувство безраздельной силы захлестнуло Форли, подхватило, словно бумажный кораблик и понесло куда-то.
— А ты справишься один? — кинув взгляд на избиение Демиурга, спросил Стив, но умолк, посмотрев на брата.
— Вернись целым. — аккуратно поднимая Рин, сказал он.
Последнее желание
Роскошный почувствовал, что что-то изменилось. Отвлекшись от вбивания едва живого полубога в пол, он посмотрел на Форли.
— Ах, точно, ты же архонт! — прошипел джинн. — Думаешь, магия поможет тебе? Ему не очень помогла!
Он швырнул к ногам мага полумертвого Демиурга. Несмотря на всё пережитое, тот не выглядел, как человек, которого били или тем более словно гвоздь вбивали в пол: не было ни крови, ни видимых увечий. Однако Форли чувствовал, что полубог на грани жизни и смерти, если эти два понятия вообще были к нему применимы.
— Просто сдайся — ты станешь лучшим из моих рабов, — холодным к лёд голосом предложил джинн.
— Не будет больше рабов! — гневно ответил Форли.
Магия, что переполняла его, проснулась. Он уже не был человеком с огромным магическим потенциалом, а магией, которой навязали немного мяса в нагрузку. Форли чувствовал, что он словно нарисованный на бумаге человечек, который познал трехмёрное пространство.
Роскошный перед ним фыркнул и словно сбросил кожу — исчез костюм, фальшивая улыбка, какая-либо человекообразность. Остались только полные ярости глаза в центре фиолетовой магической бури. Форли заметил, что и Демиург принял истинное обличье. У ног мага лежал огромный, сильно израненный лис, сияющий очень знакомо: так светилась частица Творца, которую он видел у Наира.
У ворот замка тем временем разворачивалась битва. Обезумевшая толпа, которую он обманом поднял на восстание, теперь шла на смерть. Там же маг чувствовал и брата, тщетно пытающегося выбраться наружу.
Роскошный потерял терпение и атаковал первым. Не было лучей, вспышек, каких-то заклинаний. Только чистейшая ярость и гнев, воплощённые магией. Форли кое-как увернулся от этой атаки и сам попробовал сделать нечто похожее.
Лицо джинна расплылось в довольной ухмылке — атака Форли не просто не возымела успеха, но ещё и обратилась против него самого, став частью Роскошного. Хохоча, джинн принялся увеличиваться в размерах заполняя собой всё окружающее пространство.
— Не хочешь быть рабом, так стань частью меня! — проревел Господин Роскошный.
Форли, неожиданно для себя оказался мелкой букашкой на фоне безразмерного джинна, который становился больше с каждой секундой. Наконец он заполнил собой всё пространство зала, вытеснив даже воздух…
***
Стараясь не оглядываться на звуки боя позади, Стив без проблем, по пустым коридорам и лестницам, спустился вниз к входу. Стоя и пытаясь отдышаться перед массивными дверьми, Стивен слышал снаружи шум битвы. Он глубоко вздохнул, посильнее прижал к себе дворфийку и неверенно сделал шаг вперёд.
Он знал, что увидит: всю дорогу Стив готовился к этому, но всё равно оказался не готов. Вся площадь перед дворцом была усеяна телами. Кто-то истово молился богам перед смертью, кто-то кричал от боли, большая часть была уже мертва. В лицо ему ударил отвратительный смрад, вперемешку с гарью. Небо над головой стало красным от горящего города-казино.
В самом дворце, на верхних его этажах тоже что-то происходило. Но разглядывать что именно у Стивена не было времени. Впереди, между тел, выискивая и методично добивая раненых, сновали «солдатики».
Рин едва не выпала у Стива из рук, а к глазам подступили слёзы. В горле словно образовался огромный комок, не дававший нормально дышать. Не в силах стоять, Стив упал на колени. Отчаянье, до этого загнанное в глубину души, вырвалось — они все погибли по его вине. Своей шуткой он убил тысячи.