— Сдаюсь, всё расскажу, только пощади! — сказал Роскошный, падая на колени.
Голос его потерял ещё больше, чем хозяин — ни интонаций, ни эмоций. Словно ветер дул в незакрытое окно.
— Я пощажу, даже освобожу от оков. Но поклянись, что всей твоей прошлой жизни придёт конец. Ты никогда больше не станешь Господином Роскошным, — Форли аккуратно коснулся цепей, собираясь их разбить. — Исправишь всё зло что причинил! И, разумеется, расскажешь мне всё, что знаешь.
— Я исполню твоё желание! Клянусь всеми богами!
***
На удивление знал Роскошный не так уж и много — Калифинекс не доверял ему. Ему нужна была сила джина, его влияние и богатство, но не сам Господин Роскошный.
Они познакомились почти двадцать лет назад. Молодой некромант, ещё полностью живой, скитался в поисках знаний. Джинн согласился помочь ему в этом, но только за огромную цену. Он хотел видеть наглого юношу своим слугой. Но у Калифинекса по этому поводу были свои планы.
Вместо себя некромант предложил Роскошному показать, как сделать безвольным рабом любого, просто надев на несчастного ошейник. Джинн, на тот момент с трудом управлявшийся с огромной армией рабочих, согласился, считая это величайшей удачей. И крупно просчитался.
Некромант сделал так, что ошейники подчинялись не только Роскошному, но и ему. Когда же рабами стала большая часть слуг, Калифинекс и рассказал об этой «маленькой» детали джинну. В одночасье хозяин превратился в раба.
Некромант и Роскошный заключили договор: покорность слуг в обмен на покорность джинна. Калифинекс требовал различных услуг: сначала только знаний, редких книг, но затем и артефактов, точнее их силу. В этом им помогал Наир, польстившийся на сладкие увещевания Роскошного. Он доставал для Калифинекса редкие ингредиенты из Перекрёстка. Когда же правитель Новой Надежды стал не нужен, в «благодарность» некромант приказал превратить Наира в монстра — в Вечного Короля. Даже сам джинн не знал, что это за создание и откуда Калифинекс достал информацию о том, как его создать.
В этот момент Господин Роскошный сообразил, что нужно разорвать договор, связывающий их, иначе его постигнет участь ничем не лучше. Он даже нашёл способ, как это сделать. Но Калифинекс раскусил его, оставив мрачное предупреждение — незадолго до назначенного дня ровно половина слуг Роскошного мгновенно погибла, рассыпавшись могильным прахом. Это был очень ясный сигнал, и с планами по освобождению пришлось повременить.
Но и у некроманта были проблемы — за ним по пятам шли, словно соревнуясь, маги во главе с Фелисией и Джониеком. Они отставали от него всего на пару шагов, и эта гонка вытягивала из Калифинекса все силы. Тогда-то и родился план — публично умереть. И затем без лишнего внимания, с запасом времени, продолжить начатое.
Тут ему на руку сыграл Джониек: сначала с дуэлью, подставившись, а затем покорно пройдя по длинному пути в поисках некроманта и сразу же, показательно казнив свою добычу. Фелисия, при всех её недостатках, скорее заковала бы некроманта в цепи, а затем долго и показательно судила, упрятав в конце куда-нибудь подальше.
На этом этапе-то дороги некроманта и джинна, пересеклись с братьями Гофт. Вести о том, что их замысел раскрыт, быстро дошли до Калифинекса. Тот был в неописуемой ярости, но так и не узнал, что именно Роскошный всё провалил не сумев убить важных свидетелей.
Как бы то ни было, накануне некромант объявился вновь. Скорее всего, он хотел забрать силы у джина, который стал ему не нужен, но, увидев пленницу с даром архонта, изменил решение. Роскошный получил ещё немного времени. В процессе ритуала некромант нечаянно обмолвился, что теперь он на полпути к колонне Творцов, той самой, что высится в центре Перекрёстка.
***
Джониек стоял возле большой палатки обильно увешанной флагами. Чуть вдали, на поле, слегка присыпанном снегом, готовилось начаться сражение. Король Кальмана, объединившись с союзниками из Веровии и Нурона, решил дать ему генеральный бой, для чего собрал цвет рыцарства со всего Речноземья.
Разведчики насчитали больше пяти тысяч конных воинов и примерно столько же пехоты. Последних Джониек в расчёт даже не брал — перед ним было классическое средневековое феодальное войско, в котором пехоте отводится роль охраны обоза.