— Юйш, давай я не поеду с тобой на хутор. Чего я там забыл, а?!
Стив:
Юйша спокойно меня выслушала, задумалась ненадолго, а потом когда она уже начала говорить, что согласна, я вдруг сам передумал.
— А знаешь, давай все-таки вместе туда поедем. Не убьют же они меня, пока ты вещи собирать будешь? Зато, по крайней мере, ругать будут меня, а не тебе все претензии высказывать.
Не то чтобы я от счастья кипятком писал, представляя лица Цийры и Лийз, но мне вдруг подумалось, что отправлять туда любимую женщину одну слишком нечестно и… трусливо как-то. Да и вообще, мало ли что с ней на этом хуторе может случиться? А я сиди и дергайся? Нет уж, лучше сожму зубы, молча все и всех выслушаю, покиваю, и мы мирно и тихо переедем. Главное, Юйша согласилась с тем, что уже большая девочка и готова попробовать пожить отдельно от семьи.
Юйша:
Я отправила Джей сообщение, что у меня возникли срочные дела, и получила в ответ пожелание получить как можно большее число оргазмов от выполнения этих срочных дел.
Зная свою тетушку, я подозревала, что оргазмы мне не светят, и первоначальная идея моего мальчика просто не появляться на хуторе, нравилась мне больше. Мне казалось более правильным, чтобы я скаталась туда сначала одна, как бы в разведку, все уладила и потом уже вернулась бы со Стийвом.
Но мое солнце уперся и твердил, что не может меня отпустить туда одну и все тут. В конце концов я сдалась, и мы полетели на хутор.
Сначала я, как обычно, направилась к дому тетушки Лийз. Она ждала меня на крыльце, молча кивнула в сторону дома, также молча поднялась по лестнице и только в комнате обернулась и проговорила:
— Рассказывай. Все.
Выслушав мою аккуратно отрихтованную версию, тетушка молча посидела какое-то время, поджав губы, и потом кивнула в сторону Стийва:
— За то, что он тебя спас, сама наградишь, как считаешь нужным. А я его должна выдрать перед всем хутором, чтобы другим неповадно было…
Чего-то подобного я ожидала — наивно было верить, что тетушка одобрит побег с хутора, да еще в сумме со всеми остальными отягчающими обстоятельствами.
— Он это сделал, чтобы спасти меня!
— Он должен был предупредить меня!
— Я предупредила тебя про Мойшэ, а толку?!
— Заткнитесь! Обе! — Мы с тетушкой так и застыли, глядя на Стийва, — Если ей так приспичило меня выпороть, пусть удовлетворится, мне не жалко!
— Мне жалко! — тоже рявкнула на него я, — Не путай ремень и кнут, мой мальчик!
— Слушай, — вдруг абсолютно спокойно проговорил Стийв, — я не уверен, что стою того, чтобы ты из-за меня ссорилась с семьей. К тому же ты предупреждала, что будет лучше, если ты поедешь одна, а я все равно с тобой поперся. Давай уладим все мирно и спокойно. Твоей тете насрать на то, что я тебя спас, но важно, что я сбежал с хутора. Пусть она меня выпорет, ей полегчает, и вы помиритесь.
В его предложении звучало немного логики, но вся фраза целиком просто одуряюще пахла какой-то подставой. Будь я на месте Лийз, ни за что не повелась бы, но она не так хорошо чувствовала мое солнышко.
Когда тетушка вышла, чтобы приказать малышне созвать народ, и вообще приготовить все для предстоящего наказания, я подошла к Стийву вплотную. Сначала залепила ему пощечину: «Это тебе за то, что посмел на меня голос повышать!» Потом потянула за челку и, повернув лицом к себе, глядя в глаза, спросила:
— Зачем ты это творишь, мой мальчик? Давай уедем отсюда и все?
На скулах Стийва перекатывались желваки, во взгляде сверкали злость и упрямство. Я впервые видела своего мальчика таким и… он мне безумно нравился.
— Не лезь только, ладно? Не переживай за меня и не лезь. Ваше волшебное масло реанимирует мою спину и после кнута. А по голове меня бить не будут же? — и он попытался улыбнуться, чтобы успокоить меня.
Моя тетушка собиралась избить его кнутом перед всем хутором, после того как он рисковал жизнью, чтобы спасти меня… Кто кого успокаивать должен, я не понимаю?!
— Я не знаю, что ты задумал, но я совершенно не хочу, чтобы тебя пороли. Поэтому давай, разворачивайся. Мы уезжаем отсюда. Мои вещи мама потом привезет…
— Нет. Я сказал — нет. — Наши взгляды пересеклись, и я поняла, что сейчас вижу настоящего Стийва, властного, уверенного, понимающего чего он хочет и уже все для себя решившего. — Считай, что я не хочу брать на себя ответственность за твою ссору с семьей. Мне проще, чтобы меня выпороли. Так тебе будут понятнее мои действия?
Он был прав, абсолютно прав. Мало того, я прекрасно понимала желание тетушки прилюдно наказать слишком инициативного мужчину. Но все равно внутри ворочалось понимание дикой неправильности происходящего, и еще я ощущала какой-то скрытый подвох…
Вернулась Лийз, потянулась взять Стийва за руку, но тот так на нее зыркнул, что она тут же просто развернулась и пошла вниз. Следом пошел мой мальчик, потом я.
На площади был почти весь хутор, мама с папой стояли ближе к центру, рядом со специальным переносным столбом, уже наклоненным под углом примерно в сорок пять градусов. Тетушка подошла к столбу, Стийв встал рядом. Молча, по кивку, разделся, лег и спокойно позволил привязать себя.
Тетушка взяла протянутый ей кем-то из парней кнут и взмахнула им… И тут случился ожидаемый мною подвох.
— А что, оглашать за что меня наказывают не будут? Мне вот было бы интересно послушать… — громко спросил мой мальчик, и кнут в руках Лийз замер.
— Потому что ты сбежал с хутора, никого не предупредив, щенок! — замах, и кнут со свистом рисует по коже на спине Стийва тонкую ярко-красную полосу. Мое солнце выгибается под ударом и уже не таким бодрым голосом продолжает:
— А тех, кто клялся, что у меня все будет хорошо и обещал, что Мойшэ будет пойман, тоже потом накажут?
Площадь замерла, Лийз тоже. А Стийв продолжал говорить, громко и четко:
— Нет, я не против, пусть все будет по справедливости! Я сбежал не предупредив, заставил людей волноваться, коня Зэйха без спроса взял. Виноват. Наказывайте. Но ведь если бы кто-то выполнял свои обещания, мне бы не пришлось этого делать.
Тетушка снова замахнулась кнутом, но моя мать, вторая по старшинству женщина на хуторе, остановила ее:
— Стийв говорит правильно. Ведь мы знали кто виноват, но бездействовали.
— Мы не бездействовали! Мы собирались устроить ночью облаву, а он спугнул… — Лийз снова взмахнула кнутом. Кнут со свистом чиркнул по воздуху и потом ужалил кожу моего мальчика, оставляя вторую тонкую красную полосу чуть ниже первой. По-моему Стийв слегка застонал, и прежде чем продолжить говорить, откашлялся, как будто ему что-то мешало в горле.
— Вы ошибаетесь, они знали об облаве и собирались сбежать еще до моего появления. Надо было не облаву устраивать, а сажать его в соседний с Зэйхом сарай, как только Юйша выдвинула против него обвинения. Или раз Зэйх не муж, хотя прожил на вашем хуторе не так уж и мало, значит его в сарай можно, а Мойшэ нельзя?!
Я старалась не смотреть в сторону Айлэйн и Шуйлли. Не то чтобы мне было перед ними стыдно, хутор действительно предпочел обвинить моего наложника, а не их мужа и отца. Но теперь оба мои наложника были живы и здоровы, а Мойшэ убит.
Лийз подождала пока Стийв закончит, но предпочла не ответить на его вопрос. Кнут снова со свистом опустился на спину моего мальчика.
Третья красная полоса. Тело выгибается от боли. Я точно слышу стон… Голос хриплый, паузы между фразами более долгие, но заткнуть мое солнце сейчас можно было, наверное, только кляпом:
— Я так понимаю, что молчание можно засчитывать как согласие? А если бы я не успел предупредить Юйшу? Если бы Мойшэ убил меня тут в лесу или в Венгсити, его тоже высекли? А того, кто его упустил? Нет, мне, правда, интересно! Я на этой планете недавно и хочу понять местные законы. Меня, наложника, надо выпороть. Хорошо. А женщину, которая не уследила ни за мной, ни за Мойшэ… Что ей полагается?!
Лийз бросила кнут на землю, развернулась и удалилась в сторону своего дома. Моя мать направилась следом за ней. Я бросилась освобождать своего мальчика, у которого хватило сил самому натянуть на себя штаны и дойти до нашего дома. Только потом он упал на кровать и простонал: