Они толпились вокруг. Тянули руки, уже замаранные его кровью. Визжа, он пригибался и брел... брел...
Комнату оглашали стоны. Наконец, тысяча голосов завыла от боли и горя.
Повторяя имя одного мужа.
- Она готова к встрече.
Верховная жрица Эмрал Ланир неуверенно подняла глаза, увидев в дверях Гриззина Фарла. Поднесла к губам мундштук и в очередной раз затянулась дымом. Наполнила легкие, чувствуя знакомый укус, и потрясение сменилось тихим удовольствием. Нахмурилась, качая головой в ответ бородатому здоровяку. - Простите, сир?.. Кто готов к встрече?
Почти смущенно Гриззин Фарл вошел в покои. - Мать Тьма. Ваша богиня. - Он помедлил и пожал плечами. - Раненое сердце сжимается, как кулак. Она увидит вас, а вы увидите ее. Вне темноты, явление из плоти, крови и, вероятно, слез.
Ланир испустила струю дыма и фыркнула: - Малость поздновато.
- Такое легко не проходит, Верховная Жрица. Даже для богини.
Ланир далеко не сразу отбросила трубку и встала. - Пришли вести от Тарна?
- Еще нет.
Видя его колебания, она склонила голову к плечу. - Давайте. У вас ведь есть свои... способы.
Он вздохнул. - Лорд Аномандер бросил знамя. Битва окончена. Торжествующие Лиосан приближаются к городу. Много убитых. Хотя, - добавил он, - могло быть и хуже.
Она села, вся сила ушла из ног. Дрожащая рука искала трубку. - А... Драконус?
- Пропал.
- Не погиб?
Гриззин Фарл отвел глаза. - Думаю, пропал - подходящее слово.
-Мать Тьма знает?
- Узнала некое время назад. Да.
Ланир коптила потолок, рассматривая Азатеная сквозь кольца дыма. - Теперь она желает видеть главную служительницу.
- Да.
- Зачем?
- Думаю - предположил он, - нужно готовиться. Грядет свадьба, верно?
Она тут же вскочила, оправляя платье. - Ведите, Азатенай.
Путь был недолгим. Они не обменялись и словом, пока не пришли к Палате Ночи.
Хирург Прок оперся о раму окна, ладонью правой руки плавя лед на тонком пузырчатом стекле. - Флаг на башне приспущен, - сказал он. - Поражение. Сдача. Оккупация. Но, - добавил он, обернувшись к Сорке, - они чужаки лишь по обычаям, и вскоре все размоется. Предвижу соединение и могу лишь гадать, какое племя родит сей союз. - Он поднял фляжку, глотнув спирта.
Сорка огляделась, подошла к плюшевому креслу и тяжело уселась в него. - Берегитесь факела, дыхнете - и вспыхнет.
- Если мои речи рождают пламя, то весьма вялое.
Она достала железную иглу и начала прочищать трубку.
Прок поглядел на дверь, через которую недавно ушла леди Сендалат с дочерью, спеша на судьбоносную встречу с сыном. Он слышал, что в Цитадели есть два заложника: девочка, почти одичавшая от плохого присмотра, и Орфанталь. Незаконный сын Сендалат. - Я отлично выпил, - признал он, кивая. - Но тупое облегчение кажется пародией на чувство. Сердце еще стучит, но не готово порваться. Скорее я слышу отдаленный плач. Вот сомнительные дары пьянства.
- Вы точно поняли сигнал с башни?
Он кивнул. - Грехи мои тяжкие... Где-то на востоке упало знамя. Защитники Матери разбиты. Победа и поражение. Оба состояния замерзли во времени. Яркий момент, но цветок быстро вянет.
- Вы видели слишком много битв.
- Да, но уверяю вас: и одной бывает слишком много.
Она зажгла трубку. - Итак, свадьба.
Прок кивнул. - Празднование слишком торжественное и фальшивое. Вижу жениха и невесту в круге клинков. Они улыбаются? Подают друг дружке руки? Троны действительно поставят рядом? Престольный зал, половина осияна светом, половина погружена во тьму? Пьянство украло дар воображения, но я всегда считал это благом.
- Любопытство в вас тоже угасло?
- Не угасло, а замерзло и умерло. А в вас?
- Будет неловкость, - сказала она, чуть подумав. - Как и подобает. Неохотные свидетели с трудом находят слова, пытаются выжать из себя необходимые улыбки и поздравления. Церемония напыщенная, но в конце концов неудачная. Рада, что меня не пригласят.
Он безрадостно улыбнулся ей. - Нас, простецов, избавят от испытания. Впрочем, думаю, какое-то публичное зрелище будет предложено. Символы нужны, чтобы успокоить тревоги.
- Рассудок госпожи Сендалат сломлен, - буркнула Сорка, щурясь на трубку.
- Потрясение берет свою дань постепенно. Рассудок ее должен отойти в сторону, найти убежище. Возможно, - предположил Прок, - в детских воспоминаниях.
- Она не впадает в детство, лекарь.
- Да, согласен. Нечто исказило ее душу.
- Боитесь за ребенка?
Он косо поглядел на нее. - За которого?
Сорка отвернулась, раздувая трубку. И резко сказала весьма сухим тоном: - Как там надгробная плита?
- Простите? Какая плита?
Она состроила гримасу. - Ну, кто из них умер? Лорд Аномандер? Капитан Айвис? Или сам лорд Драконус? - Он не отвечал. - Мне нравился страж ворот Ялад. Такой старательный, а? И заботливый к госпоже и девочке. Надеюсь, он еще жив.
- К этому все сведется, верно? К подробностям управления. Вы, чинуши и бумагомараки, выползаете из всех щелей. Кому что отходит, кто платит, кому заплатили. В загородные имения полетят письма, полные сожалений, но и святой гордости за отдавших жизни во имя... чего-то там.
Она всматривалась сквозь клубы дыма. - Не нравятся такие, как я?
Он пожал плечами: - Нужды управления требует внимательности, едва осядет пыль или, скорее, едва кровь впитается в глину. Ненавижу ли я чинуш, столь важных для жизни цивилизации? - Он резко выдохнул. - Возможно. Скрипучие перья вместо знакомых лиц, списки вместо грез и желаний. Святое чудо жизни сведено к примечаниям на полях. Что мы отдаем, Сорка, ради нужды организовывать, упорядочивать и подытоживать?
- К счастью, - отозвалась она, - моя задача бездушна, моя работа требует бездушия, моя работа требует отдать душу. Вам не вообразить, лекарь Прок, медленной гибели души под равномерное подергивание руки.
Прок вгляделся в нее, подошел и взял за руку. Она подняла глаза и выдавила беспомощную улыбку.
- Привет, мать, - сказал Орфанталь, вставая со скамьи. - Это она? Моя сестра?
Сендалат встала у двери, держа за руку девочку с волосами темнее вороньего крыла и сияющими глазами. Собственные ее глаза не отрывались от сына. Что-то в нем ее пугало. Упорный, твердый взор как бы выпил всю уверенность, ей вдруг захотелось упасть на колени и просить прощения.
Он подошел, улыбаясь Корлат. - Я Орфанталь. Твой брат. Я здесь, чтобы заботиться о тебе. - Он поглядел на Сендалат. - Правильно, мама?
Она покачала головой. Кошмары мучили женщину даже наяву. Что-то шевелилось внутри, полное острых граней и жалящих обид; словно часть души повисла сверху, шепча множество неприятных истин. "Ты была не хороша для всех них. Детей, которые он вытаскивал из тебя. Одна неудача за другой. Он проталкивал их..." Она вновь качнула головой. "Он был бог", ответила она другой себе. "Он выбрал меня. Меня!"
- Мама?
- Сендалат кивнула. - Нет. Она защитит тебя, не наоборот. Даже ценой жизни, Орфанталь, она будет защищать мое совершенное, прекрасное дитя. - Женщина запнулась. - Я не смогу быть рядом вечно. Возможно, придется уйти. - Она оторвала ручку Корлат от своей. Это оказалось сделать легче, чем она ожидала. - Бери ее, - сказала она Орфанталю. - Я в свою комнату.
- Твою?
- Я уже жила в Цитадели, ты ведь знал! - Резкий тон заставил обоих детей задрожать, Корлат поспешила к Орфанталю. Он принял сестру в объятия и поднял, подсадив на колено.
Сендалат видела, как пухлые ручонки ухватились за шею сына. - Да. Так лучше. Я не планировала тебя, Орфанталь. Это была ошибка. Но теперь вижу... Была причина, да, была причина для тебя. Ты важен, она - нет.
- Я уже ее люблю.
- Она будет расти быстрее...
- Знаю, - сказал он.
- И будет защищать тебя вечно.