Первые шаги переселенцев на новом континенте обычно оказывались самыми трудными. Необычайно успешная доисторическая экспансия из Юго-Восточной Азии, в процессе которой предки современных полинезийцев расселились по островам Индийско-Тихоокеанского региона, дает нам некоторое представление о том, как протекали вторжения на новые территории. Хотя аборигены-полинезийцы обладали превосходными навыками судоходства и кораблестроения, о чем свидетельствовал еще знаменитый капитан Джеймс Кук, они неизменно избегали высаживаться на островах, где, как им было известно, существовало значительное туземное население. В тех случаях, когда в ходе длительных плаваний им не оставалось ничего другого, кроме как совершить вынужденную высадку на земле «дружественного» острова, например, на побережье большого и густонаселенного острова Новая Гвинея, они много тысячелетий спустя после великих древних миграций по-прежнему устраивали свои колонии в буквальном смысле слова «на прибрежной полосе»[97]. И лишь в последние 500 лет небольшие отряды захватчиков, обладающие более совершенным вооружением и боевой техникой, стали совершать заокеанские плавания и высаживаться на новом, давно и густо населенном континенте[98].
Став единственным выжившим видом, люди современного типа около 130 тысяч лет тому назад сделались безраздельными хозяевами Африканского континента. Если, что вполне вероятно, древнейшие обитатели Восточной Африки современного типа знали, что на противоположном берегу Красного моря, в Йемене, живут их соседи — люди архаического типа, с тяжелыми надбровными дугами, не уступающие им в силе и сноровке, они могли счесть, что с них вполне достаточно и доминирующего положения в родной Африке и что благоразумная осмотрительность — неотъемлемая составляющая доблести. Нам очень хотелось бы узнать, чего, собственно, ждали обитатели африканского берега Красного моря, но это станет возможно лишь тогда, когда будет проведено детальное и всестороннее исследование останков и артефактов представителей палеолитического населения Йемена. Однако результаты одних из первых раскопок, проведенных под руководством кембриджского археолога Гертруды КэйтонТомпсон, со всей очевидностью показали, что люди жили в Йемене уже в эпоху палеолита[99].
В последние годы было проведено немало исследований, результаты которых позволили лучше понять образ жизни «обитателей прибрежной полосы», который можно считать одним из побудительных мотивов, заставивших африканцев современного типа покинуть родной континент и двинуться в дальний путь вдоль побережья Индийского океана (см. рис. 1.6). На протяжении львиной доли времени из тех 2 млн. лет, которые человек существует на Земле, люди просто бродили по просторам саванн, ведя малопримечательный образ жизни охотников и собирателей. Подобно современным обитателям пустыни Калахари на юге Африки, они быстро поняли выгоды совместной охоты и собирательства, благодаря которому их пищевой рацион пополняли всевозможные съедобные коренья, плоды и листья растений. Когда во время длиннейшей ледниковой эпохи, наступившей примерно 130—190 тысяч лет тому назад, площади саванн начали быстро сокращаться, кому-нибудь из мудрецов древних людей могла прийти в голову мысль попробовать употреблять в пищу моллюсков и всевозможные виды морепродуктов, которые можно подобрать прямо на берегу. Таким образом, вполне возможно, что собирательство на прибрежной полосе начало активно развиваться в еще более ранние эпохи, но, поскольку древние прибрежные пространства давно ушли под воду, мы этого уже никогда не узнаем. Такая диета, богатая белком, весьма благотворна для умственного развития, да и добыть эти продукты куда проще, чем охотясь на крупных млекопитающих. Итак, прибрежные лакомства имели немалое преимущество перед прочими видами пищи, будучи доступными даже тогда, когда климат и почва в саваннах становились совсем засушливыми в результате очередного ледникового периода.
И тем не менее получить материальные доказательства собирательства на прибрежной полосе неожиданно легко, поскольку люди обычно оставляли после себя характерные груды пустых (расколотых) раковин от моллюсков. Однако возникает проблема: как установить, как давно образовались эти груды раковин? Дело в том, что груды раковин обычно находят несколько выше уровня кромки моря во время прилива, тогда как на протяжении большей части последних 200 тысяч лет уровень моря был на много метров ниже современного. Это означает, что у нас есть все основания ожидать, что подавляющее большинство древнейших груд раковин моллюсков бесследно исчезли, за исключением тех, что образовались, когда уровень моря был необычайно высоким, например, во время теплых междуледниковых пауз типа той, что имела место около 125 тысяч лет назад.
97
Oppenheimer, S. (1998) «Эдем на Востоке: затонувший континент в Юго-Восточной Азии» (Weidenfeld & Nicolson, London).
98
Автор имеет в виду прежде всего испанских и португальских конкистадоров, которые, начиная с конца XV в., стали совершать плавания в Америку и Африку. Однако нападения боевых дружин на густонаселенные прибрежные районы имели место и гораздо раньше, причем в самой Европе. Достаточно вспомнить грозные рейды викингов, пик экспансии которых пришелся на VIII—IX вв. Суровые варяги, наводившие ужас на жителей приморских земель от Балтики до Испании, от Мальты до Византии, плавали к берегам Гренландии и Ньюфаундленда, а один из их конунгов, легендарный Эрик Рыжий, открыл Северную Америку задолго до Колумба, в X в. Кстати, свои опорные пункты и крепости викинги, как и полинезийцы, неизменно строили на береговой полосе, мысах и прибрежных островках, чтобы в любую минуту иметь возможность выйти в море. — Прим. перев.
99
Caton-Thompson, G. (1944) «Гробницы и храм Луны в Хурейде (Хадрамаут)» (Oxford University Press/The Society of Antiquaries).