Выбрать главу

На большом кругу возница пытался погрузить тюки опять на телегу. Они были очень тяжелы, он же — худ как щепка, но никто из устроивших какофонию водителей не проявлял готовности выйти из машины и подсобить бедняге.

Разве отец не желает ей счастья? — спросил я Агату по глупости. Конечно, никакой он не изверг, ответила она, но карьерой он обязан своим близким, а те родом из той же префектуры, что и президент Хаб. Обладай он теми же способностями, но будь выходцем с юга, он бы ставил в глухом городишке печати на бланки. Агата, его единственная дочь, могла бы укрепить семейные связи, что в те дни было особенно важно: отцу предстояло вскоре возглавить канцелярию Министерства информации. Министр всегда противился этому повышению в должности, отдавая предпочтение человеку, который был с ним в свойстве. Однако на днях он сам лишился своего поста, выступив во время визита Папы на Региональном стадионе с речью, которая стала сенсацией и комментировалась влиятельными газетами разных стран.

Ваше святейшество, начал министр, вы говорили о СПИДе и о том, что любовь воплощается в браке. Но что мне сказать супружеской паре, которая обитает где-нибудь там, на холмах, и у которой дети рождаются один за другим и каждый ребенок выглядит, как призрак: у него впалые глаза, он болен с первого часа своего земного бытия и обречен на голодную смерть? Что мне сказать им, ваше святейшество, если они спросят меня, что им делать с любовью? А что мне сказать молодому человеку, обреченному на вечную праздность и безработицу и не имеющему понятия, как ему контролировать свои желания и инстинкты, — при том что каноны церкви и законы общества требуют от него целомудрия, блюсти каковое он просто не в состоянии? И последний мой вопрос, ваше святейшество: что мне ответить четырем тысячам детей в Кигали, которых СПИД сделал сиротами, когда они захотят узнать, отчего умерли их родители? Как мне утешить их, мне, желающему все же попасть в рай и исповедующему для этого католическую мораль, в то время как она, по моим наблюдениям, лишь укрепляет господство белых?

Так говорил этот человек, и над стадионом стояла мертвая тишина, пока Папа еще раз не объяснил свою позицию. Никакого секса до вступления в брак. Никакого предупреждения беременности.

Министр был, наверное, отважным человеком. К открытым выступлениям по этому вопросу здесь не привыкли. А потому единственное, чего он добился своей речью, было его собственное увольнение. Власть церкви была велика, и правительство не предпринимало никаких действий лишь до тех пор, пока абацунгу не забыли о неожиданном и смелом выступлении. Как только оно изгладилось из памяти, министра отправили в отставку. Его кресло занял профессор истории из Бутаре, человек лояльный, а главное, состоявший в свойстве с матерью Агаты. Его брат был женат на ее сестре, отвратительные кузены были его племянниками, и согласие Агаты выйти замуж за одного из них было бы ответным подарком за повышение ее отца в должности.

Я люблю своего отца, сказала Агата, но ненавижу эту страну с ее семейственностью и кумовством, они-то и есть истинная причина отсталости. Потому не соблюдаются самые элементарные правила уличного движения, и потому к месту любого ДТП спешит чуть ли не пол-армии. В тот момент на площади действительно появились грузовики с солдатами, которые начали спрыгивать со скамеек на проезжую часть. Двое схватили возницу, отволокли, осыпая ударами, в сторону, четверо вытянули волов с телегой на обочину, а остальные занялись тюками с одеждой, стали грузить их в кузова армейских машин.

Конечно, я был разочарован. Разочарован тем, что Агата оказалась всего лишь избалованной девчонкой, дочерью из зажиточного дома — такой, какой я увидел ее в аэропорту. Однако я думал, что распознал в молодой женщине, которая ухаживала в лазарете за ранеными, ее истинную суть, и струны в моей душе тронула та кроткая, самоотверженная девушка, а не эта дерзкая, нескромная девица, которая сидела напротив меня и с кислой миной потягивала колу через соломинку. Я попытался убедить Агату в том, что ее страна совсем неплоха, говорил о делах, которые ждут здесь хорошо образованных людей, но умолчал о том, что меня отстранили от должности как раз за нарушение дисциплины. Я снова поддался стремлению убедить эту женщину в своей искренности, и, думал я, если мне это удастся, то удастся и привлечь ее к участию в каком-нибудь добром, полезном деле. Она останется здесь и будет служить своей родине, исполняя таким образом свой долг. Все это, однако, имело смысл только в том случае, если бы я продолжал занимать свою должность, а поскольку я не верил, что смогу убедить Марианну в произошедшей во мне перемене, то надеяться оставалось только на Маленького Поля.