Презрительный взгляд женщины теперь проследовал вдоль живота Валерии, устремившись ей между ног.
– Какой уродливый шрам… Знаешь, цена женщины намного падает, если на ее теле есть шрамы или татуировки… И что это за бедра? Думаю, милочка, он порвет тебя, не успев даже войти… – снова гнусный смешок. И что эта женщины так сильно хотела ужалить Валерию… – не думаю, что ты долго протянешь под ним… рядом с ним…
– А я и не собираюсь тут долго протягивать, – ответила резко, наконец, Валерия, не выдержав потока желчи, – у нас с ним договор. Сто дней. И больше Вы меня не увидите здесь… Так что сильно так не переживайте…
На секунду глаза пантеры блеснули злобным блеском, а потом она резко разродилась громким, раскатистым смехом. Словно потешалась над Валерией…
– Сто дней? Да ты наскучишь ему через неделю, глупая! – потом она резко перестала смеяться, растянутые в улыбку губы превратились в оскал, с силой схватила за запястье Валерию, больно тряхнув. Получалось это у нее с легкостью, потому что была намного физически сильнее девушки.
– Слушай сюда, западная шлюха. И хорошенько запоминай. Меня зовут Балкис. И я любимица Корсана. Таких, как ты, у него сотни, а я одна… Не знаю, кто ты и что задумала, но не смей переходить мне дорогу – тогда останешься цела… А иначе не проживешь и недели – не успеешь и опомниться, как я скормлю тебя рыбам…
Балкис оттолкнула Валерию так, что та упала на влажный пол хаммам. Презрительно кинула ей киису (араб. – специальная перчатка для мытья из конского волоса) и оливковое мыло.
– Бери, вымойся. Как закончишь, выходи в соседний зал. Обработаю твои руки…
Как только тела Валерии коснулась живительная влага и ароматное мыло, она забыла обо всем на свете, даже о постоянно зудящей боли в ладонях. Просто наслаждалась чистотой, наслаждалась тем, что можно смытть с себя многодневный налет пота, страха и пыли. Она потеряла счет времени, просто растворилась в этих ощущениях, не горя желанием возвращаться к Балкис и ждать дальнейшего продолжения ночи… Но время неумолимо шло, пришлось накинуть на себя тонкое вафельное полотенце и таки – выйти в большой круглый зал под куполом, куда после банных процедур обычно устремлялись отдохнуть и расслабиться…
– Наконец – то, а то я уж было обрадовалась, что ты утонула, – сострила Балкис. Валерия разглядывала ее, пока та небрежно и довольно больно перематывала ей раны на руках. Красивая, породистая… Но эта красота и порода какие – то дикие, необузданные, пугающие своей энергетикой… Такая же аура исходила и от Корсана… Валерия на их фоне казалась каким – то маленьким несуразным белым пятном…
После того, как ее привели в порядок и надели прямо на голое тело какое – то странное, цветное шелковое платье и отвели в одну из спален другого здания, заперев за ней дверь, покой и умиротворенность, неизбежно наступившие после долгожданного соприкосновения тела с водой, прошел. Валерия металась по комнате, заранее холодея от осознания того, что Он придет сегодня за ней… Он будет унижать… Топтать… Он уничтожит ее как свободную, независимую женщину, как личность… И эта мысль выворачивала душу девушки наизнанку от неприятия, отвращения и…, как бы больно и обидно пораженчески это ни было признать, страха… Да, она трусливо и малодушно боялась. И этот страх может впоследствии заставить ее пойти на многие низости, много раз переступить через себя – вот это было самым нестерпимым среди всех мыслей, кружащихся теперь в ее голове. И в то же время она мысленно уговаривала себя отключить разум, постараться покорно принять свою участь… Жизнь ее мужа да и ее собственная жизнь сейчас целиком и полностью были в руках этого устрашающего мужчины… Она должна быть приветливой, послушной, услужливой… Не девочка, ведь наконец… Даже если не получится, надо стараться, изо всех сил стараться… На худой конец, он пока не сделал ей ничего плохого… В его действиях можно было даже рассмотреть некие элементы заботы… Она тут же громко усмехнулась своим мыслям… Какая забота? Так фрукты и овощи моют перед тем, как нарезать их в салат… Вот его забота… И какие иллюзии она строит? После того, что он сделал с тем мужчиной в зале… После того наполненного смирением и ужасом взгляда в пол Абу Самака… Она имела дело с очень жестоким и опасным человеком… Куда же ты влезла, Валерия… Куда же ты влезла…
Глава 7
Наступили густые сумерки, а потом их сменила темная ночь…Валерия никогда не видела таких темных ночей. Выглянула в окно через тонкую узорчатую затворенную раму и оторопела от того, как темно было вокруг. Наверное, это от того, что нет цивилизации, нет привычного яркого городского освещения… А может от того, что все жители этой Богом забытой страны были с такими черствыми, черными сердцами… Валерия невольно поежилась…