Вдруг резко закружилась голова, и Кира пошатнувшись невольно схватилась за первую попавшуюся ветку, пережидая внезапное головокружение. "Странное что‑то — подумала она. — С чего это вдруг так голова кружится". Сколько Кира себя помнила, у нее не только никогда голова не кружилась, она и не болела то никогда. Ощущение было неприятным. Перед глазами поплыли разноцветные пятна. Потом резко затошнило, отчего недавно съеденный завтрак чуть не выскочил наружу.
— Ой мама — прошептала девушка, опускаясь на колени, и пытаясь хоть как то прийти в себя. Крепко зажмурилась, отгоняя дурноту, и вдруг почувствовала резкий рывок, потом что‑то ее ударило, толкнуло бросая на землю, услышала какой‑то свист, и сразу же наступившую за этим свистом звенящую тишину. Дурнота отступила, как и не было ничего. Желудок вернулся на место. Кира с трудом разлепив глаза осторожно огляделась, и ошарашено замерла, вообще уже перестав что‑либо понимать.
В то что сейчас видели ее глаза, разум определенно отказывался воспринимать. Лес — вместо негустого перелеска. Огромные деревья, совершенно странного вида шумели над ее головой густой листвой, вместо уютной полянки позади, все те же огромные, и странные до жути деревья. Все бы ничего, если бы листва на этих деревьях не светилась каким‑то призрачным, серебристым цветом. Кира ошалело потрясла головой, и приоткрыв от изумления рот, молча стала оглядываться.
— Что за бред — прошептали ее губы. Неверяще, девушка протянула руку и коснулась ближайшего ствола. По руке пробежал легкий холодок. Она крепко зажмурилась, яростно потерев руками глаза, ущипнула себя за руку, потом опять открыла глаза. Ничего не изменилось. Странные листья деревьев все так же легко мерцали серебром. Осторожно поднявшись на ноги, Кира протянула руку к ветке, и потянув ее на себя, внимательно стала рассматривать. Нет, не привиделось. Красивый резной листик был словно покрыт тонкой серебряной, светящейся пыльцой. "А вдруг это ядовито" мелькнула заполошная мысль, и ее пальцы непроизвольно отдернулись. Ветка распрямилась, стряхнув прямо ей на голову немного пыльцы. С опаской отряхнув волосы, девушка еще какое‑то время подняв голову, рассматривала странные деревья, потом опустила голову вниз и удивленно присела. Редкая трава, растущая тут и там среди деревьев была совсем уж какой‑то неправильной. По крайней мере Кира такой травы никогда точно не видела. Странной формы травинки были красивы и необычны по форме своей. Как будто кто‑то намеренно прошелся маленькими ножницами по каждой травинке, вырезая на них невероятные узоры, как она с мамой под новый год, вырезала из тонких салфеток снежинки. Нет похожих, все разные. Тяжело вздохнув, девушка встала и прислушалась. Тишина. Только шелест листвы над головой.
— Я что брежу? И что теперь делать? — Громко спросила она. — Куда идти? Где я вообще?
Звук собственного голоса привел ее немного в чувство. Тяжело вздохнув, Кира пришла к выводу что делать все же что‑то да надо. Не стоять же тут как истукан. Покрутившись на месте, она решила что идти ей теперь уж совсем все равно куда, поэтому отыскав солнце, девушка двинулась так, чтобы светило было за ее спиной. Точно в ту сторону, где получасами раньше, четко была видна старая, разбитая дорога, а теперь не видно было ничего, кроме необычных деревьев с серебристыми листьями. Шла она по–прежнему неспешно, хорошо тренированным, размеренным шагом. Совсем так, как учил ее ходить отец в походах. Так долго можно идти не уставая, да и думать удобнее. Кира не понимала что произошло, терялась в догадках. — Где она? Куда попала? И главное как? Ну ведь не бывает такого. Не может такого быть. И деревьев таких тоже не бывает, как и такой травы. Куда ее занесло? Другое измерение? Чепуха какая‑то. Полный бред. Или она и правда сошла с ума, и все это галлюцинации? Ей все время казалось что у нее какая‑то странная галлюцинация. От бешено вертящихся мыслей, разболелась голова.