Сбитый с толку Грист сдержанно икнул.
— Я застала его в данной комнате… в постели… обнимающим мою племянницу.
— Вам повезло, что вы видели только это.
Грист схватил Чарли за другую руку и попытался вырвать его у пожилой женщины. Она держала мальчика крепко.
— Что вы хотите сказать?
— Я хочу сказать, что они женаты. Муж и жена. Чарли сам признался.
Чарли почувствовал, как пальцы тетушки Виктории с силой впиваются в его бицепс. Стало больно.
— У вас все в порядке с головой? — спросила она сержанта совершенно спокойным голосом.
— Абсолютно. По их виду не скажешь, но эти детишки такие же взрослые, как и мы с вами. И они телепаты! Можете себе представить, какое это оружие в умелых руках? А теперь отпустите его! Нас ждут в штаб-квартире Службы Безопасности в Пентагоне. Все здание находится под контролем армии, и еще до завтрашнего утра ваша племянница окажется в карцере рядом со своим возлюбленным.
— Тетя… тетя…
Линда настойчиво тянула за ночную рубашку тетушки Виктории.
— Не сейчас, милая.
Она не знала, как защитить мальчика, хотя бы до утра. Ей всегда казалось, что в Гристе есть что-то ненормальное.
— Тетя, это тот человек, который научил нас обниматься, — солгала Линда, наставив на Гриста обвиняющий палец.
Сержант захохотал.
— Ну, хватит! — воскликнул он.
Но мочки его ушей покраснели, а двое охранников отступили на шаг.
— Он научил нас всем поцелуям больших… и сказал, что мы теперь тоже большие. Он нас обманул, тетушка Виктория?
Когда требовалось, Линда умела произвести впечатление, что ей намного меньше десяти лет. Чарли с трудом удерживался от улыбки.
Тетушка Виктория опустилась на колени перед Чарли. Она повернула правой рукой его голову к себе, и они встретились взглядами. У нее были такие же глаза, как у Линды, и впервые она показалась Чарли симпатичной.
— Чарли, я знаю, что вы не станете врать. Вы только что продемонстрировали это. Линда говорит правду? Этот человек действительно учил вас таким вещам?
Чарли, неспособный солгать, открыл рот, но воля Линды перехватила ответ. И когда он заговорил, это были уже не его слова. Это Линда произнесла его ртом:
— Да, тетя.
Тетушка Виктория была тронута, услышав, как мальчик назвал ее «тетей». В конце концов она приняла его в свое сердце. И если у него дурные манеры, то в этом не его вина.
Она решительно поднялась.
— Господа, — сказала она, обращаясь к двум людям из Службы Безопасности Армии, сопровождавшим Гриста. — Я требую, чтобы вы арестовали этого человека по обвинению в совращении малолетних. Показания исходят от детей, но и его объяснения совершенно несуразны.
Грист гневно повернулся к стражам.
— Вы должны арестовать того, за кем я вас привел сюда, — заревел он в пьяном бешенстве.
Затем, ткнув пальцем в Чарли, приказал:
— Схватить его!
В этот самый момент Чарльз Форрестел сел на пол гостиничной комнаты и расплакался.
— Господа, — заявила тетушка Виктория категорично, — если вы немедленно не приступите к аресту этого пьяного чудовища и не уведете его отсюда, я приложу все усилия к тому, чтобы армейские приюты были закрыты еще до конца месяца. И лично вам выдвину обвинения в преступном сговоре с этим негодяем.
Без дальнейших колебаний два человека надели на Гриста наручники и выволокли его из номера.
Тетушка Виктория снова опустилась на колени рядом с Чарли и подняла ему голову.
— Все кончено, все кончено, — сказала она успокаивающе. — Это был всего лишь плохой сон. Но теперь он в прошлом. Ты переедешь к нам и пойдешь в приличную школу. Ты можешь стать братом Линде.
Все, включая генералов, ненавидели невойну. Она обходилась чрезмерно дорого и ничего не приносила взамен: ситуация совершенно абсурдная. Однако почти все взрослые чересчур глубоко укоренились в системе, порожденной самой невойной, чтобы придумать, как из нее выбраться. Это точное определение взрослости: состояние неспособности отыскать выход.
Дети же, наоборот, легко находили решение: будет совершенно достаточно, если люди перестанут воевать друг с другом и выпускать оружие. Те, что производят пушки, вполне могут посвятить себя другой, более полезной деятельности.
Но это все пацифистские концепции, а из взрослых очень редко кто (не считая оригиналов преклонного возраста, таких, например, как тетушка Виктория) располагал необходимым временем, терпением и свободой действия, чтобы быть пацифистом.
Что касается детей, то проблема состояла в другом. Они имели достаточно времени и не боялись потерять место. Требовалось одно: начать всеобщий Крестовый поход детей, другими словами, найти того, кто способен их повести.