И пусть психологи сколько угодно захлебываются, доказывая с пеной у рта, что себя нужно уметь превозносить! Якобы это говорит о раскрепощенности и отсутствии комплексов. Чушь собачья! Знать себе цену – да, это одно, но не лезть со своими «Посмотрите, что я могу! Жду ваши рукоплескания, ваши жеманные и неискренние улыбки и «красава!» - вот это уже совсем другая опера и скорее говорит о комплексах неполноценности, нежели о свободе духа от всевозможных условностей. Тем не менее, скоро всё это снова коснется меня и придется опять отравлять свой организм, свой дух и сердце всеми этими унижениями и играми в карьерную лестницу внутри гребаной человекоперерабатывающей машины под названием Жизнь.
Мне стало дурно до тошноты. Я поднялась, скомкано поблагодарила Эрнесто за предоставленную возможность получить премию к Новому Году, и расстроено направилась к выходу, как вдруг услышала:
- Надеюсь, у вас имеется загранпаспорт.
- Д-да... А что? – опешила я, повернувшись.
- В конце недели мы с вами улетаем в Чехию. У меня там дела. А вы как раз поможете.
- Но...
Эрнесто поднял на меня испытывающий взгляд.
- Какие-то трудности?
- Нет, но я...
- Вот и прекрасно. Мы полетим на частном самолете моего бизнес-партнера. Вылетаем вечером тридцатого. Смею надеяться, что ваш муж не станет противиться столь неожиданной командировке.
- Мой кто? – ляпнула я, но заметив, как брови Эрнесто поползли вверх, быстро сообразила: - Ааа... муж! Н-не знаю. Надо у него уточнить.
- Уточните, сделайте милость. Но, помнится, когда я принимал вас на работу, то вы «махнули, не глядя», подписав договор, который предусматривает командировки, не так ли? Или мне изменяет память.
- Ммм... – нахмурилась я, не в силах припомнить сей загадочный пункт.
- Ну, раз «ммм», то давайте я позвоню вам сегодня вечером, а вы мне уже точно скажете, как поживает ваше «ммм». Идет? Хотелось бы знать наверняка.
- А почему бы вам не взять с собой Ингу или Потап.. то есть Михаила? - зачем-то спросила я.
- Михаил Валерьевич не сможет, он с семьей уже завтра улетает на все праздники и вернется только пятнадцатого числа, у него куча отгулов накопилось. А судебный процесс, если вы помните, один назначен на одиннадцатое число, сразу после окончания массового новогоднего гуляния и всенародной пьянки, а второй процесс – на тринадцатое. Так что у нас есть неплохой шанс застать судей в прелестном расположении духа. Но нам нужно хорошенько удивить их своими доводами. Давайте не запорим эти два выгодных дела. Поэтому мне нужно не просто созваниваться с вами или переписываться, а именно работать вместе, сидя рядом, не теряя время попусту. Там уйма законодательных и подзаконных правовых актов, которые нужно не просто пересмотреть, а извратить статьи таким образом, чтобы у судей глаза на лоб повылезали от нашей железной логики. Напомню, что ваши премиальные напрямую зависят от качества выполнения предстоящей работы. К тому же, у меня второе дело, тоже очень важное, и оно как раз в Чехии, а разорваться на две страны я не могу. Поэтому прошу вас сопровождать меня. Инга, кстати, тоже будет в Чехии, но... – вдруг замялся Эрнесто, скривившись так, точно прожевал целый лимон, - вы же сами понимаете... Мне нужен кто-то, кто реально рубит в нашем деле, а не просто нос задирает, козыряя своим красным дипломом и такими же красными труселями... В общем, вы поможете мне в Чехии на переговорах, а заодно мы поработаем там над нашими кассациями.
Он поднялся, поправил рубашку и ремень на брюках. Взяв с вешалки пиджак, Эрнесто принялся одеваться, неотрывно смотря на меня, и видимо ожидая какой-то ответной реакции.
Но какая там реакция, боже мой! Я тупо разглядывала складки на его брюках в районе паха, а в голове крутились странные мысли:
«Я с ним... все праздники... в другой стране... вместе работать... сидеть за одним столом... чувствовать его рядом... проживать... Стоп! А где, собственно?..».
- В отеле, - точно прочитав мои мысли, произнес он, едва заметно усмехнувшись.
Мои глаза с трудом переползи от его брюк к лицу, когда я переспросила:
- Что?
- Я подумал, вас беспокоит проживание. Мы остановимся в отеле. Он небольшой, семейный, можно сказать. Не переживайте, это уже моя забота.
- А-а, – кивнула я, когда он прошел мимо меня к выходу.
Он был так близко в эти мгновения, что безумно захотелось остановить его, коснуться руки, плеча, подойти совсем вплотную, прижаться... Я даже зажмурила на пару секунд глаза, дабы отсечь сии непристойные мысли, ведь он женат, черт возьми, женат! А это священное табу.