Ночью на катере никто из команды не ночевал, доверяли охрану сторожу. Акаченок высказал предложение — незаметно осмотреть судно: вдруг оружие со смолокурни да сразу перекочевало на борт. Разве невозможно?
— Ни в коем случае! — строго сказал Звонарев. — И отплывают пусть беспрепятственно. Вдруг за селом где-нибудь на берегу запрятано, и по пути хотят забрать. А мы поспешим с проверкой и все провалим. Пусть отчалят, часочек проплывут, а там мы их встретим. Есть другие предложения?
Таковых не было.
— Тогда вот что. Мулл отплывает в шесть. Мы выйдем на полтора часа раньше. Наш катер у нефтебазы.
Кроме оперуполномоченных, в кабинете Звонарева находился заместитель начальника по наружной службе Зяблов, тридцатилетний красивый капитан с ранней сединой в темных волосах.
— Возьмешь двух-трех своих парней, — сказал ему майор.
Зяблов кивнул.
— Ну все, — подвел итог начальник милиции. — Акаченок остается здесь, проследит за посадкой Мулла.
— Есть, — без энтузиазма сказал лейтенант. Приказ его не устраивал, ему мечталось быть на катере.
Майор сделал знак Шатохину задержаться.
— Волнуешься, Алексей Михайлович?
— Есть такое.
Майор поискал папиросы, обнаружил пустую пачку. Хотел было спросить у Шатохина, вспомнил: некурящий. С сожалением вздохнул:
— Иди отдыхать. Заеду за тобой.
От нефтебазы отчалили затемно. Оделись, кажется, достаточно тепло, и все равно идущий от воды холод заставлял зябко ежиться. Толкая руки под мышки, поспешили спуститься в теплую каюту носовой части, где топилась железная маленькая печурка. Один Звонарев остался в будке рядом со штурвальным.
Рассвет только-только проклюнулся, в зыбком свете едва прорисовывались берега, когда заглушили мотор, бросили якорь. Водой отплыли от Нежмы на пятнадцать километров, напрямую до райцентра на три меньше.
Акаченок по рации сообщил, что Лагунов, Мулл и остальные члены команды уже на катере. Шатохин вздохнул свободно: главное, Лагунов едет. Посмотрел на часы: четверть седьмого. Вот-вот Мулл отчалит. Уже отчалил.
Минуты текли медленно. В нетерпении он поднялся наверх, на палубу. От накрытой туманом воды веяло по-прежнему холодом, теперь прибавилось еще и ощущение сырости. Тишина на реке, слышно лишь, как легонько бьется о борт катера привязанная моторная лодка, скребется тонкая металлическая цепочка привязи. Он вслушивался в тишину, старался уловить в ней гул катерного мотора. Пожалуй, рано еще. Он не сомневался: раз Лагунов на борту, значит, и оружие плывет, по крайней мере, оно будет на катере, когда Мулл подплывет, поравняется с ними. И все-таки...
Опершись о парапет, он стоял и смотрел вниз на текучие струи прозрачной воды. Майор Звонарев подошел, встал рядом. Пальцы, крепко сжавшие металлические перила, выдавали волнение. Говорить не хотелось, и слова были неуместными, лишними.
Мерзли, а не уходили. Встрепенулись, переглянулись, заслышав долгожданный гул мотора. По времени — мулловского «Костромича». Гул все приближался. Вот-вот катер вынырнет из-за поворота. Судить по времени, которое шел от Нежмы, — нигде остановки не делал. Перед отплытием не загружали, сейчас не причаливали. Ошибка или же оружие загрузили тотчас, забрав его на покинутом пристанище Селищевых?
Катер с номером «216», мулловский, вынырнул из-за поворота. Майор быстро отстранился от Шатохина, направился в рубку и вернулся с белым скатанным флажком. В молодости он был речником, знал, как делается отмашка. Распускать флажок не спешил, ждал, пока долгожданный катер подойдет ближе.
216-й находился в двух сотнях шагов. Пора! Майор раскатал флажок, помахал, указывая на свой борт,
216-й не думал идти на сближение, продолжал следовать своим курсом.
Капитан катера высунулся из будки.
— Говорит, что спешит, — сказал он.
«Груз на борту», — с облегчением подумал Шатохин.
Звонарев метнулся к будке, сказал в микрофон переговорной «Камы»:
— Капитан Мулл! С вами говорит начальник районной милиции майор Звонарев. Предлагаю причалить к нашему борту. — Майор говорил спокойным, ледяным тоном. — Обращаюсь к команде катера, предлагаю причалить к нашему борту, — продолжал он.
Номер 216-й не подчинился. Поравнялся и принялся удаляться.
Капитан милицейского судна спешно поднимал якорь. Один из милиционеров прыгнул в моторку, другой ловко отвязал цепочку, тоже перемахнул через ограждение палубы и — в лодку. Шатохин последовал их примеру. Мотор юркой «Южанки» взревел, выбросив струю выхлопных газов.