Внутри был сущий бардак. Дело в том, что «Гильдия Воров», заботясь о собственной безопасности, меняла местоположение своей штаб-квартиры как минимум раз в году. Укромных мест и потайных убежищ в таком большом городе, как Портамер, было в избытке, и проблем с поиском нового обиталища у гильдии никогда не было, но, конечно, каждый переезд выливался в настоящий кошмар.
Большой общий зал, освещённый множеством свечей на залитых воском тележных колесах, висевших под низким сводчатым потолком, был заставлен разномастными столами и стульями, которые, казалось, притащили сюда едва ли не со всех краёв Тарсии. Вдоль стен громоздились ящики и бочки, наспех сколоченные полки ломились от разномастного скарба — множества книг в кожаных и бархатных переплётах, украшенных витиеватыми уголками и застёжками, фарфоровой посуды, подсвечников, шкатулок и ваз; то тут, то там возвышались пирамиды из рулонов дорогих тканей. Пахло пылью, плесенью и горелыми фитилями. Из-за раскрытых дверей в глубине зала периодически раздавались звуки перетаскиваемой мебели, и иногда — грохот от падения чего-то тяжёлого, после чего слышалась отборная ругань. В алькове у дальней стены двое мужчин играли в гонт, ещё один примостился на кушетке и спал с открытым ртом. Ближе ко входу, за большим круглым столом, сидело ещё трое человек. Одна из них — девушка не старше двадцати лет, с вытянутым лицом и светлыми волосами, заплетёнными в длинную косу, — подняла взгляд, положила на блюдце перед собой наполовину очищенный апельсин и улыбнулась вошедшей в зал девушке в платье служанки.
— Ну что, Мия, с успехом?
Мия с нескрываемым наслаждением стянула с головы чепец, отчего её каштановые кудри в беспорядке рассыпались по плечам, подошла к столу и, откинув покрывавший корзинку платок, достала из неё увесистый округлый предмет — то ли целиком сделанный из золота, то ли позолоченный, — инкрустированный блестящими драгоценными камнями.
— Вполне. Ваган, — она кивнула сидевшему напротив мужчине средних лет с завитыми золотистыми волосами, уложенными в изящную прическу по последней моде, и одетому столь изысканно, что ему впору бы было прямо сейчас отбыть на приём в королевский дворец, — это ведь оно?
Ваган элегантным жестом, слегка оттопырив мизинец и прижав большой палец к ладони, протянул руку и подхватил из рук Мии предмет, затем нажал на едва заметную кнопку, и украшенная бриллиантами крышка откинулась. Под крышкой на расчерченной цифрами поверхности чуть подрагивала маленькая ромбовидная стрелочка.
— Весьма любопытная вещица. Ежели господин купец пожелает вернуть эту безделицу себе, ему придется оплатить нашу пошлину, от уплаты которой он, видимо, по глупости и недальновидности, решил отказаться, — Ваган захлопнул крышку и положил компас на стол перед собой. — Возможно даже, что и в двойном размере. Хорошая работа, Кудряшка.
Пожав плечами, Мия улыбнулась и подошла к стоящей в стенной нише статуэтке женщины с кошачьей маской на лице и разведёнными в стороны руками, вырезанной из дерева. На руках статуэтки висели цепочки, серьги, кольца и прочие драгоценные побрякушки, а у её ног лежала груда серебряных и медных монеток. Мия опустилась перед идолом на колени, платье её немного задралось, открыв вид на совсем не подобающие служанке из благородного дома чёрные кожаные сапоги, высокие голенища которых в нескольких местах перекрещивали тонкие ремешки с блестящими пряжками. Она расстегнула одну из пряжек, вытянула из потайного кармашка под ней тонкое золотое колечко, стянутое давеча на рынке у какой-то купцовой дочки, повесила его на руку богини Демитии и принялась молиться.
— Три бочки тюленьего, две бочки медвежьего и одна бочка гусиного жира, пятнадцать мешков муки, масло лампадное… — сидевшая рядом с Ваганом темноволосая женщина с жёстким, словно вырубленным из камня лицом, и тонкими губами, оторвалась от лежавшей перед ней пухлой амбарной книги, щёлкнула парой деревянных костяшек на счётах и вздохнула. — Ваган, это легче выбросить, чем хранить.
Тот ничего не ответил, лишь слегка взмахнул рукой, взял со стола пилочку с серебряной рукоятью и принялся полировать ногти. Светловолосая девушка дочистила апельсин, разделила его на дольки и положила на блюдце перед Ваганом. Из глубины зала раздался звук чьего-то падения и ругательства.