Добравшись наконец до оврага, она рухнула на колени и раскопала кобуру с чарострелом, как оголодавшая собака раскапывает ранее припрятанную кость. Дрожащими, грязными от сырой земли пальцами еле-еле застегнула кобуру на бедре, шатаясь, поднялась на ноги и побежала к лошади. Гнедая встретила её негромким ржанием, словно отчитывала за столь долгое отсутствие.
— Тише-тише, девочка, валим отсюда, — быстро зашептала Мия, отвязала повод, глянула на седло и тихонько взвыла, запрокинув голову.
Она не знала, есть ли у чародея собаки, да и нужны ли ему они, чтобы выследить беглянку. Может, ему на то одного щелчка пальцев хватит. А может, и нет, она же совсем ничего не знала о том, как работает магия. Единственное, что Мия очень хорошо понимала, — ей нужно успеть уйти как можно дальше, пока эта кривомордая тварь спокойно спит и не ведает, что она сбежала, прихватив артефакт.
Но лезть в седло после столь бурной ночи было выше её сил.
Мия вцепилась в суконный чепрак так крепко, что костяшки пальцев побелели, и упёрлась лбом в гладкую лошадиную шею. А ведь она, кажется, рассказала чародею, что в Портамере живёт. Дерьмо, да что ещё она растрепала? Но, может, это и на руку? Стражи-то у него немного, пять или шесть человек, если верить тому фермеру. И в первую очередь они будут искать Мию на дорогах к Старому Тракту. На дорогах, ведущих на юг. А она не выйдет на дороги. Подпрыгивая то на одной ноге, то на другой, Мия стащила сапоги и закинула их на седло, закатала штанины, завёрнутый в мешковину артефакт убрала на самый низ одной из седельных сумок и повела гнедую к реке.
Глава VII. Магический резонанс. Часть II
Осенью и зимой, когда небо заволочено низкими облаками, когда едва ли не каждый день идёт дождь — то надоедливая мелкая морось, висящая в воздухе водяной пылью, то затяжные, тоскливые, но не слишком обильные дожди, а иногда и шквалистые ливни, в пару минут выливающие на землю едва ли не все запасы небесной влаги, — река эта весьма глубока, да и течение её, скорее всего, бурное и полноводное. Но сейчас она обмелела, обнажила узловатые корни деревьев, спускавшиеся по обрывистым берегам. Тут и там торчали над водой проплешины высохшего дна, а само течение казалось ленивым, словно утомлённый долгим переходом по жаре путник. Так что идти по мелководью было не так уж и сложно. Кобыле, правда, это не особо нравилось, и она то и дело норовила выбраться на берег, заставляя Мию шлёпать её по шее и тянуть обратно в воду.
Чем дальше они уходили от чародейского замка, тем спокойнее становилось на сердце. Она уже не вздрагивала от каждого звука и не озиралась постоянно, по спине не ползли ледяные мурашки, и липкое ощущение, что за ней кто-то — хотя она ни секундой не сомневалась, кто именно, — наблюдает, окончательно покинуло Мию. Она даже позволила себе насладиться этим летним утром, лесной свежестью, илистым запахом реки. Восходящее солнце вызолачивало листву на верхушках деревьев, превращало её в изысканное тонкое кружево. Пение утренних птиц стихало, уступало место далёким перекличкам кукушек и деловитому стуку дятла. По веткам скакали белки, над водой вились стрекозы, в кустах по берегам то и дело слышались шорохи и шелест листвы, а один раз Мия даже заметила огненно-рыжий всполох лисьего хвоста, мелькнувший в зарослях.
Когда ноги совсем занемели от речной воды, она вышла на берег, вытерла покрытые илом ступни о траву и натянула сапоги. Того расстояния, что они прошли по реке, должно было хватить для того, чтобы сбить со следа собак, а магия… Что ж, против магии-то она ничего сделать не могла, да и внутреннее чутьё всё сильнее убеждало в том, что чародей до сих пор спокойно спит и не знает, как далеко она уже убежала. Покопавшись в сумках, Мия вытянула оттуда пару полосок вяленого мяса, и, медленно его пережевывая, повела гнедую дальше вдоль берега. Правда, есть она не слишком-то хотела — ночью чародей поил её вином и кормил фруктами и какими-то сладостями.
— Да что б вам, мэтр, то вино поперёк горла встало, — пробурчала она себе под нос.
А вскоре они свернули на неширокую просеку и пошли от реки дальше на север. Мия планировала выйти из леса, кружным путём через поля добраться до берега Танта и вдоль него уже вернуться в Портамер.
Они отошли уже достаточно далеко от реки, когда внимание привлекли почти слепящие глаза блики в чаще за деревьями. Перебравшись через покрытый мхом поваленный ствол, Мия увидела озерцо, притаившееся под сенью разлапистых елей. Ноги уже ныли, да и гнедая то и дело косилась на аппетитные, по её мнению, кустики, так что Мия решила сделать привал. Пройдя чуть дальше вдоль берега, нашла полянку, покрытую невысокой травой, стреножила лошадь и пустила пастись, сама же разделась и, аккуратно ступая по мягкому дну, вошла в воду. Та оказалась столь холодной, что кожу сразу пронзило тысячей игл, но Мия не обратила на это внимания, прошла немного дальше и нырнула.