— Что, морда, вкусно тебе? — спросила она, почесав кота за мягким ушком. Уголёк довольно мявкнул, по достоинству оценив кулинарные навыки неизвестной щедрой дарительницы.
Пирог, действительно, был весьма хорош, вот только к нему недоставало кружки пива. Если бы не вечернее дело и если бы в карманах водилось чуть больше серебра, можно было бы наведаться в трактир «У одноглазого кабана». Пиво у Пика, владельца трактира, пусть и отдавало лошадиной мочой, но всё равно было едва ли не лучшим во всем Нижнем городе, а его повариха, может, и магии какой была обучена: по крайней мере, такого нежного мяса и такого пышного хлеба с хрустящей корочкой Мия больше нигде не пробовала. На пару с Угольком расправившись с пирогом и окороком, она обтёрла пальцы и рот полотенцем, предварительно смочив его в большой кадке с водой, стряхнула со стола крошки и решила, что перед вечерним визитом к господину начальнику таможни может позволить себе пару часов поспать, но, прежде чем подняться к себе под крышу, на пару минут задержалась перед дверью, ведущей в помещение магазина. За дверью под перезвон стеклянных колбочек её подруга своим глубоким голосом рассказывала кому-то о преимуществах отвара медвежьей силы перед зельем каменной стойкости. Мол, зелье хоть и действует практически мгновенно и приводит поминаемый орган в необходимое состояние на несколько часов, но всё-таки подобное воздействие пагубно влияет на здоровье мужчин в столь почтенном возрасте, к тому же, со временем сила действия зелья притупляется. Требуются всё большие и большие дозы, и, в конце концов, это может привести к самым печальным последствиям. С другой стороны, отвар медвежьей силы пусть и не производит столь молниеносного эффекта, но действует мягче, укрепляет тело и…
Мия хихикнула, зажав рот ладонью. Престарелые мужчины, озабоченные тем, что тела их со временем утрачивают былую ретивость, и желающие продолжать вкушать плоды плотских наслаждений, составляли едва ли не бо́льшую часть клиентов Лаккии. Больше них было только женщин, желавших избавиться от непрошеных последствий употребления этих… плодов.
Глава I. Актёры и представления. Часть III
С наступлением темноты Мия приоткрыла оконную ставню в своей мансарде и вылезла на крышу. Кудри она спрятала под колпак, а на шею намотала тонкий шарф, которым при необходимости могла закрыть лицо, оставив лишь тонкую щёлочку для глаз. В серой рубахе и бриджах, с покрытой головой и спрятанным под тонкую вуаль шарфа лицом, она больше походила на тень или на призрака, чем на живого человека.
До особняка господина начальника королевской таможни она добиралась в основном по крышам, лишь кое-где ненадолго спускаясь на мостовую. В тёмное время суток городская стража хоть и патрулировала Нижний город без особого усердия, но всё-таки не стоило попадаться ей на глаза, особенно в таком виде. Но Мие это никаких неудобство не доставило: Портамер она знала прекрасно и могла легко пересечь город с одного конца до другого хоть по крышам, хоть через канализацию, да даже с закрытыми глазами и вниз головой. На месте она расположилась на крыше дома, рядом с большим баком для сбора дождевой воды, откуда открывался прекрасный обзор на особняк.
— Стрелу Алетины тебе в бок, Ваган, вся стража на месте! — разочарованно пробубнила она.
Охранники господина Баррала, преимущественно угрюмые мужики в кожаных бригантинах, с арбалетами в руках и саблями у пояса, неспешно прогуливались по освещенному масляными фонарями саду, окружавшему двухэтажный особняк, выстроенный по последнему слову архитектуры. На их одеждах не было ни гербов, ни цветных кокард, ни каких-либо других отличительных знаков — Баррал был хоть и весьма состоятельным, но не благородным господином и своего нынешнего поста достиг, скорее, вопреки собственному происхождению. Ещё двое стражников стояли, прижавшись спинами к ограде рядом с широкими коваными воротами, и, похоже, дремали, только это никак не облегчало задачу — если и пробираться на территорию особняка, то точно не через парадные ворота; гораздо проще было бы залезть на выщербленную стену Верхнего города, к которой так удачно прижимался особняк, и спрыгнуть с неё. Правда, тогда стражники в саду непременно заметили бы непрошенную ночную гостью, и хоть чарострелов в их руках и не было заметно, но арбалетного болта ей так-то тоже хватит.
— Ладно Ваган, подождем твоего «представления».
Сев поудобней и прислонившись спиной к нагретому за день баку, Мия достала из-за голенища сапога маленький кинжал и серебряную монетку и стала тренироваться, чтобы скоротать время. В левой руке крутила кинжал, иногда кладя его на палец и ловя баланс, иногда подкидывая в воздух, а правой — водила монетку между пальцами, стараясь после каждого круга делать это всё быстрее и быстрее. После нескольких таких кругов одновременно подкинула кинжал и монетку, ловко поймала их, сменив руки, и продолжила. Для воровки ловкость рук и быстрота пальцев — главная ценность и богатство, и, чтобы не потерять сноровку, она старалась тренироваться как можно чаще. Несколько увлёкшись, она едва не упустила тот момент, когда к воротам прискакал какой-то человек, сполз с лошади и принялся что-то объяснять стражникам, широко размахивая руками и то и дело указывая в сторону порта. Голос его до крыши не доносился, но по поведению было ясно, что он был чем-то сильно напуган. Озадаченные стражники у ворот немного помедлили, затем открыли створки, и человек из порта побежал к особняку.
— Так, это уже интересней, — сосредоточившись на том, что происходило около особняка, Мия поймала кинжал за рукоять, а вот монетка выскользнула из её пальцев, с тихим звоном покатилась вниз по крыше и чудом не упала, в последний момент прижатая ступнёй к черепице.
За застеклёнными окнами заметались дрожащие огоньки свечей, стражники растерянно заозирались, потом чей-то зычный голос крикнул: «В порт! Все в порт!». Из особняка выскочил в компании недавнего посыльного и сам господин Баррал, рослый лысый мужчина в домашнем халате, поверх которого он спешно пытался накинуть плащ. Один из стражников подвёл ему коня и помог забраться в седло, господин Баррал с посыльным галопом устремились к порту, а за ними припустили и все охранники.
— Святые сиськи Ии, да что там происходит? — вытянув шею, Мия всматривалась в тёмный горизонт в том месте, где находился порт, и ей даже показалось, что там были видны какие-то всполохи и слышался едва различимый шум — словно грохот далёкой грозы и чьи-то приглушённые крики.
Что бы там ни происходило, ей это шло на руку: сад опустел, и даже на стену лезть не пришлось — спустившись с крыши, она спокойно прошла в оставшиеся открытыми ворота, скользнула в тень душно пахнущих акаций и, цепляясь за рельефные выступы на торце особняка, поднялась к карнизу второго этажа, где, по её прикидкам, и должна была находиться её цель — кабинет господина Баррала. Продвигаясь по карнизу, она быстро заглядывала в окна — вот по коридору бегали перепуганные слуги, вот какая-то женщина на коленях истово молилась Длани, тут какие-то пустые комнаты, а вот и оно, да ещё и как удачно — господин главный таможенник впопыхах забыл закрыть окно и даже свечи на столе не погасил. Что ж, сам виноват, пусть теперь не жалуется. Скользнув в приоткрытое окно, Мия спрыгнула на лежавший на полу кабинета ковёр и быстро осмотрелась. Золото у таможенника, скорее всего, водилось, но едва ли хранилось в кабинете, а вот серебром, может, и получится разжиться. Замерев на мгновение, она прислушалась, но ничего, кроме стука её взбудораженного сердца, не услышала — никто не спешил к кабинету, никто не кричал «Ловите вора!» — её визит пока что оставался незамеченным. Веди Демития её руку, пусть так и останется!