– Сарамаго? – Анджела начинает искать книги в каталоге на компьютере. – Тот, что стал лауреатом Нобелевской премии по литературе?
– Да.
Ее губы изгибаются в улыбке.
– Начитанный рыбак-философ! Себастьен, я в жизни не видела более странного краболова!
Я дергаю плечом. Какой есть.
Анджела просматривает названия на экране.
– Гарри Августа, похоже, придется заказывать. А Сарамаго в наличии. Та, что ты назвал, и «Слепота».
– «Слепота» – классная книга. Я читал ее много лет назад в оригинале.
Она прищуривается.
– Ты знаешь португальский?
– Шутка. Читал в колледже, в переводе, конечно.
На самом деле я говорю на португальском, как и на многих других языках, которые освоил, живя в разных странах, просто стараюсь не афишировать этот факт.
– Так, говоришь, Сарамаго есть? – спрашиваю я со всей беспечностью, на какую способен.
– Да, посмотри в секции художественной литературы, третий ряд.
– Спасибо.
Анджела кивает и вновь принимается за свой роман. Я прохожу в глубину зала, чтобы отыскать нужные книги, но, когда оказываюсь у нужной полки, меня вдруг пронизывает холод, и волоски на руках встают дыбом. Я чувствую на губах вкус медового вина. И замираю.
Из-за угла, уткнувшись лицом в книгу, выскакивает Элен – тоже с двумя книгами под мышкой. Мы сталкиваемся, и она роняет книги.
– О боже, простите, я… – узнав меня, она замолкает на полуслове.
Мы стоим как вкопанные и молча смотрим друг на друга. Не знаю, о чем думает она, а я понимаю, что надо убраться отсюда как можно дальше и как можно скорее. Если я прав и проклятие вступает в силу, когда мы влюбляемся, то еще есть шанс ее спасти.
Тем не менее я не ухожу: я тянусь к ней, словно прилив под воздействием луны. Накатывают воспоминания… Мы стоим друг против друга, и я могу по-настоящему рассмотреть Элен – вчера, в «Ледяной выдре», она застала меня врасплох. Волосы цвета ирисок беспорядочными волнами падают на плечи. В глазах сверкают медные крапинки. Нежный изгиб шеи похож на арфу. У меня дрожат пальцы.
Она любит читать… Не все Джульетты любят книги – душа у них одна, а сами они разные. Элен обожает читать. Я стараюсь не придавать этому значения, ведь мы должны отдаляться, а не сближаться, но ничего не могу с собой поделать. Я хочу знать о ней все. Сохранить каждую частичку Джульетты, какую только смогу. Потом будет больно, и все же я не могу устоять.
Чтобы не смотреть на Элен, я наклоняюсь за книгами, которые она уронила. «Искусство написания романов» А. Шиноды и С. Ли. «Волчий зал» Хилари Мантел. И та самая книга Сарамаго, которую искал я.
Я делаю глубокий вдох. Какова вероятность? С другой стороны, каковы шансы, что несчастные влюбленные будут встречаться друг с другом вновь и вновь на протяжении долгих столетий? Мы бросаем вызов вероятности.
– Спасибо, – говорит Элен и тянется за своими книгами.
Я прижимаю их к груди: она прикасалась к ним всего мгновение назад. Как ни хотелось бы мне обнять саму Элен, я не могу себе это позволить.
Она удивленно наклоняет голову, а секундой позже улыбается.
– Знаешь, я надеялась снова тебя встретить. Э-э… хотела извиниться за вчерашнее. Клянусь, наша встреча – чистое совпадение. Не думай, что я за тобой бегаю.
Я сглатываю ком в горле. У нее такой же тембр голоса, как у всех прошлых Джульетт, а в глазах сверкают знакомые солнечные искорки. Ее душа притягивается к моей все сильнее.
Элен осторожно приближается ко мне, словно к дикому животному, которое не хочет спугнуть.
– Давай забудем мои безумные заявления в «Ледяной выдре» и начнем сначала? – предлагает она.
Я вновь сглатываю, крепче сжимаю книги и хрипло каркаю:
– Я бы рад забыть.
– Отлично! – Она протягивает руку. – Привет, меня зовут Элен…
– Нет! – отрезаю я.
Каждое сказанное слово, каждая фраза укрепляют нашу связь, которую необходимо прервать в зародыше.
В глазах девушки мелькает замешательство, и меня начинает мучить совесть, однако я продолжаю:
– Я и сам хотел бы начать все сначала, но это невозможно. Я не хочу с тобой знакомиться.
– Что? Почему? – недоуменно спрашивает она.
Я ненавижу себя за то, что причиняю ей боль, и готов передумать… нет, нельзя уступать своим желаниям. С нашей встречи в колледже прошло десять лет. Если я не буду подпускать ее к себе, то, надеюсь, она проживет еще несколько десятилетий. Я поворачиваюсь и иду к выходу.
– Эй! Ты куда? А мои книги?
Я забыл, что цеплялся за них как за спасательный круг, а теперь уже не могу отступать. Я должен уйти. Мне безумно хочется того, что есть у Адама с Даной, однако я не властен над этой частью своей жизни. Над нами нависло проклятие. Я не позволю ему вновь навредить Джульетте. Я не имею права.