Здесь ужасно сыро – и почему в Англии столько дождей? Надеюсь, в Нью-Йорке больше солнца, чем у нас в Оксфорде. Спасибо за Harpagophytum procumbens. Он действительно принес большое облегчение моим ревматическим суставам.
Письмо на удивление короткое для человека, известного своим красноречием, однако месяц спустя приходит объяснение в виде телеграммы от его сестры, в которой сообщается, что Ричард мирно скончался во сне. Он некоторое время чувствовал себя неважно.
Я прижимаю телеграмму к груди. Мне никогда не удается надолго удержать тех, кого я люблю. Как по команде, на следующий день Мэг заболевает туберкулезом. Болезнь убивает ее быстро и мучительно. Меня немного утешает тот факт, что она прожила довольно счастливую жизнь, пока я не встал у нее на пути, чтобы все разрушить. Сомнительное утешение.
Элен
Адам сказал мне, что Себастьен не так крут, как кажется; и действительно, подойдя ближе, я начинаю замечать «трещины на фасаде». Себастьен словно надеется, что я упаду с очень высокого крутого обрыва – возможно, потому, что я продолжаю появляться в местах, которые он считает своей территорией: в его любимом баре, в книжном магазине, в порту. А теперь и вовсе в его доме.
При этом он совершает странные поступки, например оставил для меня книги в офисе и баюкает мою раненую лодыжку, как будто прикосновение к моей коже – бальзам для его разбитой души. С врагами так не обращаются. Себастьен непоследователен, и это заставляет меня задуматься: не притворна ли его враждебность? Тем более к незнакомому человеку.
Если только мы в самом деле не знакомы. Если он, как и я, не лелеет веру в невозможное. Может быть, это не многолетняя влюбленность в воображаемого друга, который внезапно появился в реальной жизни, а что-то другое, о чем Себастьен боится сказать вслух.
Когда я говорю: «Прекрасно. Тогда у тебя есть время объяснить, почему со мной ты ведешь себя как засранец, а для всех остальных ты практически святой», он облачается в доспехи. Мост поднят, ров полон змей, лучники наготове. И нет никакого способа прорваться через эту крепость.
– Я покажу твою комнату, – говорит Себастьен, вставая, и идет по коридору, не предлагая мне дальнейшей помощи. Он идет медленно, но я поспеваю за ним с трудом: наполовину прыгаю, наполовину ковыляю.
Дом огромен. Мы вновь попадаем в прихожую (учитывая размеры и мраморную отделку, она напоминает фойе), идем через библиотеку, затем через открытое пространство, похожее на музей, со скульптурами на пьедесталах и стеклянными витринами вдоль стен.
Миновав изящную лестницу из отполированного дерева, достойную обложки Architectural Digest, мы добираемся наконец до гостевых апартаментов на другой стороне дома.
– Полностью укомплектованная мини-кухня. – Себастьен обводит рукой небольшое помещение с плитой, микроволновкой, холодильником и круглым столом. – Спальня и ванная за этой дверью, постельное белье в шкафу. Пойду принесу тебе поесть.
– Вау! Ничего…
Поздно, он уже ушел.
Я вздыхаю и опускаюсь на матрас; моя лодыжка дрожит от облегчения. Гостевая комната оформлена в том же современном деревенском стиле, что и остальной дом, – много темного дерева, стеклянные и металлические акценты: бра для чтения по обе стороны изголовья, краны в ванной.
Себастьен возвращается через десять минут с кофе, молоком, хлебом, яйцами, сыром, ветчиной, макаронами и томатным соусом. Он ставит в морозилку два пластиковых контейнера.
– На несколько дней хватит.
Он прикрепляет к холодильнику стикер.
– Пароль от Wi-Fi; можешь пользоваться и стационарным телефоном.
На стене висит телефон с витым шнуром.
– Понятия не имела, что их еще делают, – бормочу я.
– Здесь нет сотовой связи.
– Но у тебя же есть мобильный?
Я не знаю, зачем спрашиваю – просто любопытно. Неужели передо мной последний человек в Америке, который пользуется только стационарным телефоном?
Себастьен наклоняет голову и смотрит на меня так, словно я сморозила глупость.
– Зачем, если здесь нет сигнала?
Я отвечаю ему таким же взглядом.
– А вдруг ты едешь по городу и возникает чрезвычайная ситуация или что-то в этом роде?
– Например, врезаюсь в сугроб?
Какой противный тип!..
– Рыбная Гавань – маленький городок, я и без мобильного решу любую чрезвычайную ситуацию. А если что-нибудь случится в море, на лодке есть рация.
Он разворачивается и идет к двери, как будто ему надоело общаться.