– Элен…
– Тсс…
– Я только хотел сказать…
– Не надо.
Себастьен укладывает меня на кровать и целует. Одежда падает на пол, и наши тела находят друг друга, сначала медленно, словно ночь встречает рассвет, затем бурно, как огонь встречается с водой, и все, о чем мы так долго мечтали, превращается в реальность.
Мы больше не сдерживаем желания, само время взрывается вместе с нами, и все звезды в галактике вырываются на свободу. Мы – Элен и Себастьен. И в то же время я – Изабелла, заключающая брак с Луччиано на теплом песке пляжа, и Мэг, которая занимается любовью с Чарльзом в оранжерее, среди рядов малиновых цинний и пурпурной вербены. Я – Бригитта, Инес, Мэри Джо, Амели. Он – Альбрехт, Симао, Нолан, Маттео.
И в миг, когда взрываются звезды и останавливается время, я знаю точно: он – Ромео, а я – Джульетта.
Себастьен
Я не могу оторвать от нее взгляда.
Я не думаю о грядущем несчастье. Просто держу ее в объятиях, чувствую, как она медленно погружается в сон, мягкая и теплая, и слышу ее легкое дыхание на своей коже.
Я нежно целую ее в макушку, и она бормочет что-то забавное и счастливое.
Она вновь здесь. Наконец-то. Моя Элен.
Элен
Я ненадолго проваливаюсь в сон, а когда просыпаюсь, бездонная пропасть отчаяния после стычки с Мерриком бесследно исчезает. Ее сменяет безмятежное, глубоко укоренившееся довольство – я нашла то, что искала всю жизнь. Себастьен из моих историй лежит рядом со мной, завернувшись в клетчатое одеяло. Я его не выдумала; он ждал меня все это время.
Прижимаюсь к нему; в ответ Себастьен еще крепче прижимает меня к себе, словно тоже боится, что все это исчезнет как сон. Потом я вспоминаю, что у него с самого начала не было иллюзий на наш счет. С тех пор как я вошла в «Ледяную выдру», он знал, кто мы такие и что значим друг для друга, хоть и пытался не допустить, чтобы наши пути пересеклись.
Я прижимаюсь к нему, размышляя о том, что он называет проклятием. До сих пор в проклятия не верится, и все же, когда мы занимались любовью, я чувствовала, что наша история закодирована в каждой клеточке моего тела.
Я Джульетта. Я живу, потом умираю – и возвращаюсь к жизни. Невозможно. И в то же время совершенно реально, трагично и романтично. Размышляя об этом, я инстинктивно сжимаю в руке папины часы.
Себастьен отодвигается и целует мои волосы.
– Знаешь, я могу их починить.
Верно. Он ведь был когда-то часовщиком.
Может, в будущем я и захочу, чтобы эти часы вновь начали отсчитывать время, а пока предпочитаю оставить все как есть. Как любит повторять мама, ничего не случается без причины. Думаю, они сломались, чтобы служить мне напоминанием о необходимости жить бескомпромиссно. Папа оставил их мне, а не Кэти, потому что знал: мне такое напоминание нужнее.
– Пока не стоит, – говорю я Себастьену. – Они нужны мне такими.
Должно быть, он слышит легкую дрожь в моем голосе, потому что спрашивает:
– Ты чем-то расстроена?
Я отвечаю не сразу: все еще размышляю о нашем сложном прошлом и общей судьбе. Мысли о смерти затягивают небосвод моего сознания, как дым после пожара. Я могу обрести безумную, всеобъемлющую любовь – ценой жизни.
Почувствовав мое напряжение, Себастьен целует меня в затылок. Он проводит кончиками пальцев по моим рукам, от чего по телу пробегает дрожь, и у меня перехватывает дух. Он шепчет мое имя, дыша на кожу, оставляя за собой горячий след. История познания.
Боюсь ли я смерти? Еще как.
И все равно, несмотря на проклятие, хочу его любить.
– Нет, – отвечаю наконец я. – Все хорошо. Лучше не бывает.
– Точно?
Вместо ответа я целую белый шрам над его веком и царапину на груди, оставленную древком стрелы. Едва заметный след от меча под ребрами, ожоги после того случая, как он пытался спасти от костра Космину, и бесчисленное множество других шрамов, целые созвездия отметин на теле человека, столетиями избегавшего смерти.
Я хочу знать о нем все.
Элен
Повалявшись еще немного в постели, мы понимаем, что нужно возвращаться к реальности.
– Что ты собираешься делать с арендой? – спрашивает Себастьен, убрав прядь волос с моего лица.
– Не знаю. Может быть, поговорю с домовладелицей и пообещаю заплатить, как только мои юристы разберутся с судом и банком. Правда, меня немного беспокоит Меррик. Не представляю, что он сделает, если я не появлюсь в аэропорту. Он безжалостно расправляется с врагами.