– Значит, я действительно видела тебя в Каннах и в Барселоне. Ты следил за мной.
– Не за тобой, а за твоим женишком, – качает головой Аарон.
– Что? При чем здесь Себастьен? – хмурюсь я.
Аарон бросает взгляд на посетителей за моей спиной и понижает голос.
– Когда он добился судебного запрета в отношении Меррика, тот жутко разозлился и нанял меня, чтобы я раскопал немного грязи.
– Какой судебный запрет?
– Ты ничего не знаешь? – фыркает смешком Аарон. – Твой дружок умеет хранить секреты.
Аарон рассказывает мне об охранниках, патрулировавших лес вокруг дома Себастьена, о частном детективе, которого те выгнали с территории, о встречном иске в суд и запретительном судебном приказе против Меррика.
Теперь я вспоминаю, что Julius A. Weiskopf Group – не просто уважающий личную жизнь респектабельный банк и юридическая фирма, с которыми Себастьен ведет дела веками. Это компания с полным спектром услуг, способная организовать все что угодно, включая поддельные удостоверения личности и круглосуточную охрану.
Почему Себастьен не рассказал мне о фотографиях? Плохо, что он их скрыл, но это прегрешение отступает на задний план по сравнению со шпионством Меррика, который явно пытается меня шантажировать.
– Очевидно, судебный запрет не остановил Меррика, – говорю я, – и он решил действовать обходным путем, да? Вместо разоблаченного частного детектива нанял тебя. Ты всегда был подонком.
Аарон пожимает плечами.
– Я предпочитаю называть это моральной гибкостью. Как ты думаешь, откуда я знал еще во время учебы, что сделаю карьеру в таблоидах? Мой конек – находить скелеты, которые знаменитости и политики прячут в шкафах. И угадай, что я нашел? У твоего Себастьена довольно увлекательная история. Да ты и без меня знаешь, не так ли?
Ребенок начинает брыкаться, как будто предупреждая меня, что такие разговоры нельзя вести в пределах слышимости посетителей.
– Хорошо, – говорю я, беря Аарона под руку. – Давай пройдемся. Только недолго. Говори скорей, что тебе нужно, Себастьен вот-вот меня хватится.
Мы сворачиваем на другую пешеходную дорожку между сувенирными лавками, которые закрываются на ночь, и поднимаемся по ступенькам. Здесь достаточно уединенно, чтобы поговорить, а если понадобится помощь, стоит только крикнуть. Надеюсь, до этого не дойдет: Аарон – подлый охотник за сплетнями, а Меррик – самодовольный эгоист, но оба не гангстеры.
Тем не менее я стараюсь держаться на ступеньку выше Аарона.
– Переходи к делу, – говорю я, скрестив руки на груди. – Что ему от меня нужно?
– Ты знаешь, что у Меррика высокие карьерные устремления – подняться до главного редактора The Wall Street Journal или Los Angeles Times, а для этого нужны связи. А чтобы попасть в элитные клубы, где эти связи можно наладить, ему нужна современная, умная, улыбчивая жена.
Я с улыбкой опускаю взгляд на свой живот.
– А с этим что будем делать? Как мой ребенок от другого мужчины поможет драгоценному имиджу Меррика?
– Ну, можно сказать, что это его ребенок, – пожимает плечами Аарон. – Знаменитости постоянно так делают. Их «отношениями» управляют помощники по связям с общественностью.
У меня падает челюсть. Как можно скрывать от ребенка, кто его отец? Ради рекламного трюка!
Такое могло прийти в голову только законченным негодяям вроде Аарона и Меррика.
– Да пошли вы, – говорю я. – Никогда и ни за что!
Аарон прислоняется к стене и снисходительно улыбается.
– Ты не понимаешь, Элен. Меррик не просит, а требует. Он уже просил однажды, когда полетел на Аляску, и ты ему отказала. На этот раз у тебя нет выбора.
Аарон лезет в карман пальто и достает толстый конверт из плотной бумаги.
– Смотри, у меня здесь досье на Себастьена. Или его зовут Кэмерон? А может, Джек, Ренье или Оливер?
– Нет… – Я опускаюсь на ступеньки и вспоминаю грязные досье, которые Меррик и Аарон составили на редакторов, выгнавших их из газеты. Досье на Себастьена – намного хуже.
Аарон с довольным видом листает досье.
– К сожалению, мы живем в век высоких технологий. Раньше любой мог сменить имя и стать другим человеком, а в наши дни… Развитие технологий жутко неудобно для людей, которые ухитрились прожить по крайней мере двести лет, зато удобно для тех, кто, подобно мне, умеет добывать информацию. Видишь ли, твой Себастьен практически не стареет. Я нарыл фотографии середины девятнадцатого века и портрет ботаника сэра Чарльза Монтегю, написанный в 1827 году, и он как две капли воды похож на одного известного нам ловца крабов.
Меня бьет дрожь. Вся эта информация в руках двух бессовестных ищеек, которые могут опубликовать ее в любой момент, сломает жизнь Себастьена. Правительство США – да черт возьми, любое правительство, не говоря уже о неразборчивых в средствах частных компаниях, запросто посадит его за решетку, чтобы провести обследования и выведать секрет бессмертия.