– Как нет?
– Я проверила все кабинки. Может быть, она пошла прогуляться?
– Она бы меня предупредила…
У меня екает сердце. Случилось что-то ужасное.
– Принесите, пожалуйста, счет. И не могли бы вы одолжить ваш телефон, мне надо позвонить в полицию.
Я мысленно ругаю себя за то, что не взял напрокат мобильный в аэропорту, как предлагала Элен.
– В полицию? – вскрикивает официантка. – Нет-нет, сэр, не надо. Не стоит вызывать полицию в наш ресторан.
Она думает о том, что может выйти скандал, который отразится на клиентах и на ее чаевых.
– Скорее всего, вашей девушке просто захотелось подышать свежим воздухом – при беременности такое бывает. Она скоро вернется…
Я грохаю стаканом по столу.
– Принесите мне телефон!
Она испуганно подпрыгивает и убегает. Посетители за соседними столиками разевают рты.
Я кручу стакан на столе, и вместе с ним закручиваются в спираль мои мысли. Конечно, проклятие! Я ждал, когда оно проявится, чувствовал опасность… То, что было у нас с Элен, и ее вера в то, что проклятие можно снять, – слишком радужно, чтобы быть правдой.
Мой разум начинает перебирать сценарии – что могло случиться. Элен по какой-то необъяснимой причине отправилась на прогулку, потеряла равновесие и упала с обрыва. Нет, на нее напали бандиты, и она лежит раненая в переулке. Или ее сбила машина. Или, или, или…
Да мало ли где подстерегает человека смерть!
Я вцепляюсь в скатерть и лихорадочно осматриваю тротуар внизу, темную скалу и океан, как будто в скудном свете луны разгляжу бесчувственное тело. Она может быть где угодно – только не здесь, рядом со мной.
Официантка возвращается – без телефона, зато с менеджером.
– Сэр, не будете ли вы так любезны пройти со мной, чтобы оплатить счет…
Несмотря на свое недовольство, он дипломатично указывает на нишу для столового серебра, подальше от гостей, которым я мешаю.
Я извиняюсь и расплачиваюсь наличными, оставляя тройные чаевые. После этого менеджер разрешает мне воспользоваться служебным телефоном.
Сотовый Элен не отвечает. Я получаю сообщение на греческом:
«Набранный вами номер недоступен».
Я в панике звоню в полицию.
– Понимаю ваше беспокойство, сэр, – говорит дежурная, когда я объясняю, что произошло. – Однако, исходя из нашего опыта, если нет никаких признаков преступления… Ваша девушка, вероятно, решила прогуляться.
– Это единственное, что приходит вам в голову?
Я пытаюсь говорить спокойно, но невольно срываюсь на крик.
– Сэр, вы не представляете, сколько туристов попали под очарование Санторини! Выходили на минутку полюбоваться видами, а возвращались через несколько часов, рассказывая о потрясающем секретном пляже, на который наткнулись, или о греческой свадьбе с танцами и битьем тарелок, откуда их не хотели отпускать.
– Уверяю вас, Элен не стала бы бить тарелки на свадьбе. Во-первых, она на седьмом месяце беременности…
– Мы начнем ее искать, – обещает женщина. – Не беспокойтесь. Я уверена, с вашей девушкой все хорошо.
Легко сказать – не беспокойтесь! Элен подвержена древнему проклятию, которое каждый раз ее убивает. Как тут не волноваться?
Не полагаясь на полицию, я звоню в единственную больницу на острове и выясняю, что ни одна беременная к ним сегодня не поступала.
«Пожалуйста, пусть она будет в безопасности, – думаю я. – Пожалуйста, пусть найдется разумное объяснение».
Мое сердце сжимают железные обручи. Становится трудно дышать, частит пульс.
Я пробираюсь по лабиринтам белых лестниц Имеровигли. Проверяю каждый уголок, каждую тропинку. Вдруг Элен лежит без чувств в этом переулке? Или там, в темном углу, ограбленная и избитая?
Стоп. Нельзя допускать такие мысли, иначе меня засосет в безумный омут поражения.
Мучительно, как в замедленной съемке, текут секунды. Грудь сжимает страх, сердце готово разорваться от горя за каждым поворотом в лабиринте ступенек и переулков.
Ничего.
Несколько часов спустя я падаю на скамейку на живописной смотровой площадке. Извилистая дорожка вдоль темного утеса почти пуста. Магазины и рестораны давно закрылись, туристы разошлись по отелям.
Я не нашел никаких следов Элен. Проклятие обвивает мои плечи – тяжелое, скользкое, коварное, как удав.
Куда ты пропала, Элен? Не похоже на тебя – так просто исчезнуть.
А в то утро в Амстердаме, когда она улизнула, чтобы сделать тест на беременность?
Бывшего мужа она ведь тоже бросила, подала на развод и ушла от него в тот же день!
Ночное небо вокруг меня смыкается. Вдруг она и меня бросила?
Что я сделал не так в последнее время? Я слишком усердствовал, защищая ее и ребенка. Например, сегодня вечером я четыре раза спрашивал официантку, нет ли в выбранных нами блюдах чего-нибудь сырого или непастеризованного. Элен снисходительно все терпела, понимая: чтобы не сойти с ума, мне нужно верить в свою способность ее защитить. Из-за моей повышенной тревожности она прозвала меня мамой-наседкой.