— А ты сегодня молодец, точно стрелял. Только что? Задумался вдруг?
— Задумался. Только я все. Больше так не буду. Ты не думай!
Федя подошел:
— Девки бают тут еще полон — мужики в порубе.
— Где! — подскочил я.
Оказалось не поруб, зиндан, просто яма. И сидели там шестеро. Вытащили, благодарят нас, кланяются. Федя с Ивашкой объясняют им кто здесь кто. Я стою в сторонке, весь из себя боярин. В сторонке, потому как разит от них как от сортира. Обращаюсь:
— Мужи добрые, свободные вы теперь! Вы как поесть с начала или помыться? Мужики замялись, старший сообразил:
— С голоду не умерли, помоемся сперва — и быстренько в протоку прям в одежде, остальные за ним. Я у старшей девки спрашиваю:
— Как звать тебя? И что у нас с едой?
— Ратмира. Вон каша к ужину преет, почти готово, мясо еще настрогать.
— Ну давай, вперед.
— Федя! Принеси хворост, здесь костер разожги посильней, мужики сушиться будут.
Подошел к купальщикам, они уже пораздевались — себя и одежду песком трут. Говорю:
— Вон у костра золы полно, натритесь, как щелоком.
Мужики натерлись, стали как черти, или как негры. Смотрят друг на друга — улыбаются. Второй костер разгорелся, мужики вылезли, портки отжали, сушат над костром аж пар валит. Потом поели ячменной каши с вяленой кониной.
Рассказали историю. Старший — Аким, десятник охраны купца, шли на струге, показал он на большую лодку, вверх по Ворон-реке, встали на ночлег, и под утро татары напали, дозор заснул, наверное. Кого вырезали, кого стрелами, а кому по голове дали — тут в порубе. Было шестнадцать — осталось пятеро.
— Вас же шестеро.
— А это рыбак, его одного поймали, вон его лодка.
Вдруг Ратмира голос подала:
— Если татары возвернутся, куда бечь будем?
Не успел я испугаться, Аким ответил:
— Раньше утра не возвернутся.
— ?
— Они за стругом пошли, как за нами тогда. На полночь поскакали? Значит супротив течения струг до вечера верст десять пройдет, на ночлег встанут. Татары подождут, как крепко уснут — нападут, потом полон, потом обратно. Не, к обеду только.
— Так надо их догнать, спасти тех кто на струге, наши же православные.
— Так их там дюжина!
— Тринадцать. Смотри, мы с Иваном четверых постреляли, а у нас ни царапины. Вань, расскажи.
Ваня рассказал. И про кулеврины-винтовки, и какой он меткий, и какие дорогие патроны. Мужики рты раскрыли буквально, поглядывая на трупы, сваленные у бревна.
— Ну-ка, Аким, расскажи кто чем из вас воевать силен.
— Ну я то всем могу, Савва лучник, а Твердислав и Судислав — пешцы — щит-копье, а Пров он гребцом нанялся, бою не учен.
— А я луком могу, только мой лук слабже татарского был, но пяток раз в полную силу стрельну — подал голос Велислав-рыбак.
— Так вот, мужи добрые, предлагаю вам в мое войско пойти, оплата кому сколько — вон Аким расскажет. Вооружу пока татарскими трофеями, а со временем, буду вооружать такими винтовками-огнестрелами, тогда мы самым сильным войском станем — начал я предвыборную кампанию — я знаю как их делать, только для этого много всего надо, и кузня, и домна, и медник, и зелье, целый город мастеров нужен. Вы пока думайте, а мы… Федя! Ивашка! Выносите из шатров все ценное, трофеи посмотрим.
Первым же принесли сундук со сломанным замком, там, сразу кошель с серебром, прикинул — килограмма полтора, Аким подтвердил — семь новгородских гривен точно будет, старых, которые теперь — рубель. Мужики приободрились — будущая зарплата наглядно. Дальше — богато украшенный кинжал, немного украшений, потом связки мехов, посуда, два лука, стрелы, три сабли, копье, щит круглый, много ножей — штук пятнадцать.
— Это мы везли, на шкурки меняли — сказал Аким — но теперь это все твое, да. "Что с бою взято, то…"
— Ну так, что думаете про службу?
— Я согласен, ты боярин удачливый, хитростей столько. От тебя отказаться, это только если дурак или трус. Да и вои мои тоже хотят — те закивали.
Я встал и они подскочили.
— Беру вас к себе на службу в войско, в бою опосля меня назначаю старшим Акима. Федя! Ты теперь подчиняешься Акиму. Тебя, вон учить и учить надо. Хотя, сегодня, ты вон скольких упокоил. Федя сначала нахмурился, но потом приосанился.
— И чтоб всем слушаться, за ослушание наказание строго! У нас тут война, всё-таки. — Аким серьёзно закивал.
— А ты, Велислав, как?
— Да я войском не привык, больше в одиночку. Но куда я сейчас, татары кругом. Давай и меня считай.
— Так, воины. Надо за татарами идти, чтоб они не успели побить тех, кто на струге. Успеем, Аким?