— Так, лечить буду! Спасу тебя, Еремей. Факела несите, свет нужен!
Скинул рюкзак, там аптечка. Разрезал ножницами штанину, обкусил снизу наконечник стрелы мультитулом. Наконечник тонкий — бронебойный — это хорошо. Наложил веревочный жгут выше раны. Помыл руки водой, мыло где-то в багаже, протер еще кусочком бинта с хлоргексидином. Рана на внешней стороне бедра, кость не задета, и крови не так много, как сначала показалось. Но "тоннель" в мышце сантиметров пятнадцать длинной. Надо стрелу вынимать, промокнул хлоргексидином с двух сторон, предупредил что будет больно и чтоб держали. Купцу в зубы сунули деревянную ложку и я быстро вытянул древко стрелы. Вышло легко. Еремей застонал, но ничего, смотрит на меня. Из дырок потекла кровь, но несильно, или это жгут влияет? Как же такую рану очищать? Вспоминай, хирург по самоучителю. Что-то я опрометчиво за лечение взялся. Ладно хуже не будет, на антибиотики надеюсь. Вот только крупные сосуды повреждены или нет? Иссекать рану? Кровь не сильно бежит, не буду иссекать. Засунул кончик флакона хлоргексидина в рану и сильно сжал — с обратной стороны из раны полилось. И зашивать пока не буду. Прижал два тампона и туго забинтовал. Жгут пока оставил.
Теперь вторая стрела: уже вытащили — "там полвершка всего". Два сантиметра? Хорошо. Осторожно стянули кольчугу и поддоспешик, разрезал рубаху, купец кривится но терпит. Тут тоже повезло — наконечник, широкий ромбик, застрял в кольчуге и зашел не глубоко. Рана три сантиметра шириной, распахала правую грудную мышцу, на самом дне ребро видно, легкое не пробито. Какой заметил мусор — вытащил пинцетом, потом кусочек марли зажал пинцетом, полил хлоргексидином и протер рану внутри. Еремей застонал сквозь ложку. Решил немного зашить, достал иглу с нитью, опять смочил раствором и сделал посреди раны два шва, но так чтоб рана по краям не до конца стянулась, дренаж будет. Прилепил тампон лейкопластырем, вроде держит. Положил левую руку купца сверху на тампон — "держи пока".
— Еще раненные есть?
— На струге двое, на берег еще пошли, остальных смотреть.
А один-то уже не дышит, тоже стрела в бедре, но во внутренней стороне, артерия пробита — лужа крови. Это они щитами закрылись, а татары им по ногам стрелами.
Второй сидит на палубе, опершись на борт спиной, правое плечо в крови, зажимает левой рукой. Уложили, ложку, жгут, разрезал рубаху — рана от широкого наконечника, широкая и глубокая — половину трицепса разрубило. Чищу, промываю, немного зашиваю, забинтовываю. Снимаю жгут — повязка кровит, но не льется. Теперь снять жгут у купца — вроде крови особо не прибавилось. Теперь надо дать антибиотик. Оба нормальные, в сознании, выпьют таблетки. А то у меня инъекций мало. Дал обоим максимальную дозу, перестраховываюсь. Капельницу ставить не буду, не так много купец крови потерял, да и руки трясутся — в такой темноте в вену не попаду. Надо бы им хоть электролиты скомпенсировать.
— Что у вас на ужин было?
— Уха. Осталось еще.
— Дайте им по кружке теплого бульона, ну жидкого всмысле.
Огляделся, все на меня смотрят — цирк что ли. Аким за спиной, остальные мои через борт заглядывают. На меня навалилась сонливость — отходняк. Время за полночь где-то. Объявил:
— Охраняйте по очереди.
"День какой-то суматошный" — подумалось. И уснул прям на досках.
Утром проснулся, уже светло, люди ходят потихоньку, в котле что-то варят. Все тело побаливает — то ли отлежал, то ли перенапрягся. Мои пациенты не спят, даже разговаривают. "Никто не умер — радуйся хирург-любитель". Да, тяжко без медицинского образования. Зато практики будет — сколько хочешь, и никто не жалуется, все рады, что каленым железом не прижигают. Встал, все мне кланяются, не в пояс, но так, уважительно. Интересно за что, за то что убивал, или за то что лечил? Все-таки, наверное, что лечил, убивать тут многие мастера. Поговорил с ранеными, боль в ранах снижается, ухудшения нет, надо будет после раны осмотреть, дал им таблетки. Позвал Акима, он мне рассказал что было.
Купец Еремей Гусев с гребцами и охраной, всего двадцать два человека, шли на струге по реке, меняли у охотников шкурки на серебро и товары. Встали на ночлег, выставили дозор, ужин приготовили, поели. Только улеглись как татары наскочили, многих постреляли, но и караул отбивался. Потом, кто смог — забежал на борт, а некоторые там и спали. Татары спешились и спрятались под бортом. Мы, когда появились, эту ситуацию и застали. К этому моменту было убито трое татар и семеро людей купца, восьмой умер на судне. Среди семерых были еще живые, но тяжело раненные, ночью умерли. Татар убитых одиннадцать. Значит двое ушли. Одну татарскую лошадь стрелой убили, разделывают на мясо. Могилы начали копать, скоро похороним. Оружие собрали в кучу, потом поделим. Из восьми татар около лодки, мы убили семерых, гусевские — одного, по стрелам и дыркам от пуль определили.