ая. Прислонилась к последнему в ряду гаражу - за ним открыто поле, и мне малость трусилось. Благо оттуда слышались шаги - а вдруг обложили со всех сторон? Но шаги были мелкими и семенящими, из-за угла показалась старушка. Без кота. - Варвара? - удивленно вскрикнула она. - А я как раз к вам спешу! Не появилось ли у вас идей, относительно моего Васеньки? А как мы с вами говорить будем? Тут, за гаражом? Я фотографию Васечкину взяла, даже три. И полезла в сумочку. Я напряженно размышляла. Из предыдущих двух сеансов, я уже поняла, что пропал Вася на лоне природы. Следовательно, дом, либо дача. А время текло, несмотря на то, что с моего прыжка прошло лишь несколько минут, Голощапов с товарищами появиться мог в любой момент. - Антонина Васильевна! - торжественно начала я. - Мне было видение такой силы, что я не смогла усидеть на месте. Вася в беде. Он зовет вас. Я смогу ему помочь, но расстояние слишком велико, не могу понять, куда же мне бежать, и совсем обессилела. - Варвара! Немедленно, немедленно же едем на дачу!-старушка схватила меня за руку, а вторую руку прижала к ходившей ходуном груди. Как бы не перестараться, поежилась я, навыков оказания первой помощи у меня кот наплакал.- Судьба Васи в ваших руках, нельзя пускать ситуацию на самотек. Соглашайтесь! - Но Антонина Васильевна - за один день я Васю отыскать не сумею, мне нужно сосредоточиться. А стеснять вас.. - Никаких сомнений! Мы потеснимся, жизнь моего Васи стоит выше каких -либо неудобств. С этими словами субтильная бабушка потянула меня за собой, причем с немереной силой. Я семенила сзади, под балахон залетал холодный ветер. Моя кожа наверняка напоминает тех синих пупырчатых куриц, чьи тушки я всегда с брезгливостью обходила в магазинах. Этот же ветер играл пером на шляпке Антонины Васильевны - старушка вообще была презабавной. Шляпа с пером, черная лакированная сумочка. Наверняка твердая как дуб, по ней местами пробегали трещины. С такой сумкой и от маньяка отбиться можно. В маленьких стоптанных сапожках на каблуке, предельно начищенных и аккуратных. Строгом пальто и кружевных перчатках. Наверняка моя Жозефина стала бы такой же, если бы постарела. На остановке мы сели в троллейбус. Моя старушка - с гордо вздернутой головой, на которой, как болванчик, в такт шагам покачивалось перо. Я же тихонечко, и стараясь не привлекать внимания, впрочем, напрасно. На остановке меня даже два раза сфотографировали, а сейчас просто косились и хихикали. Троллейбус тронулся, а я не удержалась и показала в окно язык мальчику лет семи, который смотрел на меня рот разинув. Мальчик спрятался за маму. Докатилась, детей на улицах пугаю. Все так же вызывая оживление окружающих, мы пересели в маршрутку и поехали за город. Потянулись лесопосадки и унылые, пустые пока поля, через минут двадцать наша маршрутка свернула с дороги в какой то лесок, и здесь нас и оставила. Дорога шла вперёд, но мы ее презрели, и пошли через лес по тропинке. Земля тут была совсем сырой, а местами еще снег лежал. Ноги замерзли просто невыносимо. Из-за деревьев вынырнул первый дом, высокий и солидный. А затем они и вовсе потеснили лес, пошли ровным строем. Мы шли прямо посередине улицы. Люди, завидев нас, бросали лопаты и ведра, вставали с лавочек, на которых сидели. Провожали взглядом. - Антонина! - окликнул нас дедушка с бородой. - Никак дьявола изгонять собралась? Или наоборот завести? - Типун тебе на язык, - фыркнула моя благодетельница. - Экстрасенса везу, Ваську искать будет. Дедушка презрительно сплюнул и отвернулся. Мы пересекли всю деревню. Чуть поодаль, на холме располагался он - дом. Домина. Деревянный, высокий, в два этажа. Гордо возвышался над окрестностями, еще и забором солидным ощетинился. Старушка подошла и отперла калитку ключом. Я за ней пошла боязливо - мало ли какие сюрпризы жизнь готовит. Я вообще-то рассчитывала на избушку, на трех сотках. Участок был большим. Торчало несколько деревьев, беседка, баня, гараж, полный набор сельских прелестей. У дома стояла конура. Огромная. Я остановилась, ожидая появления из нее трехголового чудища. Оно появилось, не обманув моих ожиданий. Огромный, лохматый пес коричневого окраса. Уселся, склонив голову. Уставился на меня. Я тут же заподозрила его причиной исчезновения кота, и стала прикидывать, как бы половчее донести эту мысль до старушки. И обставить потрагичнее, надо отрабатывать свой хлеб. Под неусыпным взором пса мы прошли в дом, я была усажена на огромной кухне с чаем. - Сосредотачивайся, - велела старушка. - Вот тебе конфеты и варенье, если процесс будет энергозатратным, сообщи, я котлет подогрею. И отбыла в неизвестном направлении. Я сидела и пила чай, он был вкусный и горячий. Конфеты тоже - я съела уже три штуки, мне хотелось еще, но я постеснялась. Прикидывала, как с Васькой быть, с животными в своей практике я дела еще не имела. Ноги мои почти оттаяли, под прикрытием стола я поочередно терла их друг о дружку. В конце концов, затосковала, Антонина Васильевна все не шла, и я решила отправиться на разведку. С этими мыслями я с кухни и вышла, но ушла недалеко. На первом же повороте была остановлена крепким мужским торсом, буквально впечатавшись в него. По всем законам физики, отлететь и упасть должна была я - весила я килограмм на тридцать меньше. Однако вышло наоборот. Мужчина сидел, даже полулежал на полу, опираясь на локти. Смотрел на меня осоловелыми глазами, ноги умеренной волосатости смешно топорщились вверх коленками. Если бы не страх перед несвоевременной кончиной, а именно таковая бы приключилась, выкинь меня этот индивид во внешний мир, в объятья Голощапова, я бы рассмеялась. Но как особа ученая, стояла скромно, молча, глазки в пол. - Какого хрена! - воскликнул мужчина придя в себя от шока, но пока не делая попыток встать - ты вообще что? Антонина! - возопил в пространство - Что за чудо гороховое? Ну вот, еще один. С Жозефиной он бы подружился. Из за рокового поворота выплыла Антонина Васильевна. Посмотрела на мужчину, головой покачала и прижала руки к груди. - Игнат! - начала она торжественно. - Нет более сил неизвестностью терзаться. К нам из города приехала Варвара. - Меня подтолкнули в спину, я сделала шаг вперед, и зачем то книксен. - Будет нашего Васю искать. А ты вставай, застудишься. Пол холодный. Игнат встал, и на меня недоверчиво покосился. Хмыкнул, обошел по дуге и скрылся в кухне. А меня отвели в комнату. Большая, светлая. Никакой лишней мебели. Зато широкая и явно удобная кровать. На ней лежала Жозефина и придирчиво рассматривала свои ногти. - Сколько мыкаюсь, столько терзаюсь, - вздохнула она, дождавшись, когда за Антониной Васильевной дверь закроется. - Знала бы, что помру, непременно с утра занялась бы маникюром. Сотню лет любоваться на обгрызенный ноготь на мизинце, воистину адское наказание. Тьфу. Откинулась на спину, и в потолок уставилась. Жозефина, это мое наказание. Уж куда страшнее обгрызенного ногтя. Появилась она, когда мне было пятнадцать. Жила я себе спокойно, никакой тяги к паранормальному не испытывая. Никаких предпосылок для карьеры экстрасенса не имея. Но явилась Жозефина, сказала что фамильное привидение, и я ее терпеть обязана. И даже какую то легенду приплела, про половинку медальона, что мне достался от бабушки. Уживались мы поначалу с трудом, именно тогда я приобрела имидж двинутой особы. Разговаривала сама с собой, и кричала. Да, нескучные были деньки. Слава богу, теперь, более чем десять лет спустя страсти поулеглись, а я давно приучена не обращать на семейное достояние внимания. Жозефина это осознала, и бывало, не беспокоила меня по десять дней кряду. Я уселась рядом с ней, матрас подо мной мягко спружинил. - Чего делать то будем? - спросила я. Тишина. Жозефины уже не было. Я вздохнула, и сказала сама себе. - Что что. Васю искать. Вытащила ноги из тапочек, пальцами пошевелила. На пятки пристала засохшая грязь, прогулка, будь она неладна. Решив, что мыть их в преддверии поисков кота дело неблагодарное, я сунула несчастные ноги обратно в тапки, и пошла искать Васю. Прошлась по большому дому, прислушиваясь к эху своих шагов. Ни Антонины Васильевны, ни Игната не было видно. По скрипучей лестнице поднялась на чердак. Здесь было сумрачно, но тепло. От небольших оконец-иллюминаторов на пол падали кружки света. От каждого моего движения в воздух поднималась пыль. У стен, точнее у крыши стояли многочисленные коробки, чемоданы и сундуки. На одном из них сидела Жозефина и напряженно размышляла. - Ты медальон взяла бабкин? -спросила она, вперив в меня взгляд. - Он всегда со мной. - Но на всякий случай прижала руку к груди. Медальон лежал там, где ему и положено, под хламидой, на моей груди. -А что такое? - Думать не мешай. Жозефина наморщила лоб, и, что-то шепотом высчитывая про себя, принялась выводить на пыли пальцем (это она умела) какую-то на мой взгляд галиматью. Цифры, сокращения, знаки. Все витиеватым почерком по столетней давности моде. Я уселась на чемодан, скрестив ноги, и зажмурившись, подставила лицо весеннему солнцу. Несколько веснушек мой нос только украсят. - Мне надоели твои загадки, дорогая. Что за таинственность на ровном месте? Либо говори все как есть, либо уезжай домой, или где ты там обитаешь. В чистилище? - С вами все в порядке? Я испуганно открыла глаза - в проеме лестницы стоял Игнат и вопросительно на меня смотрел. Одна его бровь была чуть приподнята, видимо, в ожид