задремала. Разбудила меня как всегда Жозефина. -Чудо гороховое. Спишь? Тебе совсем не важны мои желания! -Что еще такое? -На время посмотри. Я понимаю, что меня не было неделю до сегодняшнего трагического утра, когда я презрев все свои дела бросилась тебя спасать, но неужели я так мало для тебя значу? Я посмотрела на часы, и застонав встала. Было почти четыре, а в это время моя Жозефина всегда смотрит сериал «Последняя любовь куртизанки». Телевизора в моей комнате не наблюдалось, и я спустилась в гостиную. В доме как всегда было тихо, поэтому я позволила себе включить телевизор на нужный канал. -Вы смотрите этот сериал? -удивилась бог весть откуда появившаяся Антонина. -Я бросила это дело еще два года назад. -Нет. Просто понимаете, голос главной героини помогает мне сконцентрироваться на своих мыслях и ощущениях, поэтому я включаю ТВ в это время каждый день. -Так давайте я вам на кассету запишу, и будете целый день слушать! -воспылала энтузиазмом старушка. -Нет! -вскрикнула я, ужаснувшись такой перспективе. - У меня уже выработалась привычка, и одной серии в день вполне достаточно. Давайте пока посмотрим фотографии Васеньки, и поговорим о нем. Жозефина фыркнула, а Антонина унеслась за альбомом. И следующий час я внимательно изучала историю жизни толстого рыжего кота. Узнала, в какой наполнитель ему лучше какается, какой корм он предпочитает, и что сосал мамину грудь до трех месяцев. Отчего и получился таким сильным и замечательным. Я преисполнилась энтузиазма, и обещала сама себе Ваську найти. Иначе мне придется менять квартиру и работу, любовь старушки к коту слишком велика. Покою она мне не даст. Вечером, томясь под нетерпеливым взглядом Антонины Васильевны, выпросила у нее шесть свечей, и дождавшись темноты вышла на улицу. Начертала палкой неизвестную, но надеюсь, загадочную фигуру, расставила по ней горящие свечи, и исполнила замысловатый танец с пришептываниями и элементами художественного воя. Он мне всегда удавался на ура, медведь мои уши не пощадил. Затем остановилась, подняв руку, словно прося у публики тишины, вперила взгляд в сторону закатывающегося светила. Постояла так минут пять, правда ничего кроме шёпота Жозефины -чудо гороховое, не услышала. Но совесть свою утешила. - Варвара, вы услышали что ни будь? -взволнованно спросила меня старушка. -Мне необходима медитация, для спокойной обработки информации. -ответила я и ушла к себе. К слову сказать Игнат за моим представлением наблюдал с видимым удовольствием. Я уселась медитировать. Рядом материализовалась Жозефина, сегодня она уделяет мне внимания более чем за весь последний месяц. -Я посчитала. -глубокомысленно изрекла она, и поправила лямку ночной сорочки, которой было суждено сползать с плеча вновь и вновь, бесчисленное количество лет. -Именно на этой даче я провела с Эрнестом лето рокового 1915 года. Вокруг кипели страсти, но боже мой, они не шли в сравнение с той страстью, что снедала нас изнутри... Быть может именно из за этого его женушка нас прокляла? -А как же твоя история о пламенной любви к французскому офицеру, которого ты выхаживала после войны 1812? Помнится она изобиловала фривольными подробностями. -Уймись. -она передернула плечами и лямка сползла вновь. -Ищи половинку медальона, заклинаю. Уверена, что он припрятал ее именно здесь. -Как я ее найду? Как ты вообще себе это представляешь? -Бери свечи, и как хозяева уснут, идем на чердак. -Этот бесконечный день никогда не закончится. -простонала я, но дождавшись пополуночи послушно пошла на чердак. Убила на него два часа времени, расчихалась от пыли, но ничего естественно не обнаружила. Загасила свечи, кроме той, что в руке держала, и стала максимально тихо спускаться. Ступенька чуть слышно скрипнула под моей ногой, и у меня вырвалось проклятие. -Ваша забота о тишине меня восторгает. -произнес Игнат стоящий в проеме двери своей комнаты. -учитывая, что я уже час слушаю, как вы на чердаке грохочете. Если бы я знал, что кроме хлама милого сердцу бабы Тони там ничего нет, я бы заподозрил вас в желании отнять наши материальные ценности. -Извините, что потревожила ваш покой. -чинно ответила я.- Ищу точку силы, а время с полуночи до трех, самое замечательное в этом плане. И вновь укрылась в своей комнате. Отложив медитацию до лучших времен, скинула балахон и нырнула под одеяло. Разбудили меня петухи, что конечно непривычно, и я пожалела, что оставила окно распахнутым. Но в незнакомой комнате, на чужой постели, провалиться вновь в негу сна не получалось. Еле разодрала глаза, макияж я снять так и не удосужилась, я отправилась в ванную. Засунула свою пыльную и жутко грязную хламиду в стиральную машинку на облагораживание, и с удовольствием поплескалась в душе. До конца цикла стирки оставалось еще сорок минут, и я, решив прокрасться к себе в одном полотенце, а затем уже развесить свою одежду на весеннем солнышке, на цыпочках покинула ванную. И опять же врезалась в Игната, да что ж ты будешь делать! Выглядел он очень сонно и забавно, на меня опять же смотрел со смехом, но и одобрительно. -Вы ли это, гроза всех местных демонов? -удивился он. -Не узнаю вашего лица. А о существовании тела и не догадывался. -Косметичку дома забыла, извиняюсь. - буркнула я. Попыталась было повторить финт с проскальзыванием мимо бочком, но коридоры второго этажа не могли похвастать шириной, а стоял Игнат основательно, еще и руки в бока уперев. Я бы спряталась обратно в ванной, но это будет выглядеть смешно, и боюсь, именно туда он и направляется. Протискиваться рядышком? Это когда он смотрит, а у меня из под полотенца к груди прижатого уже жар расползается? -Позвольте я пройду? Игнат посторонился, дурашливо поклонился. Затем вперед забежал, и придержал мою дверь. А я еще час сидела на иголках, боясь выбраться за балахоном. И лишь когда услышала, как от дома отъехала машина разложила свое одеяние на подоконнике раскрытого окна. Внизу гремела посудой Антонина Васильевна, а я развлекалась тем, что подставляла разные части балахона под солнечные лучи, добиваясь равномерной и скорейшей просушки. Наконец голод заставил меня сдаться, и я натянула его еще влажным и противным. Весь день я старательно искала кота, порой устраивая театральные представления для Антонины Васильевны. За старательность меня хорошо и регулярно кормили. Я обещалась непременно найти кота в ближайшее же время. А ночью вернулась Жозефина. -Вставай, вставай! -жарко зашептала мне на ухо. - Пойдем искать медальон! -Умоляю. Я и вчера то не спала... -Ты хочешь, чтобы я мучилась вечность? Я прокляла судьбу, и потащилась вслед за ней. Путь наш лежал на улицу. Барбос даже не тявкнул, луна светила замечательно ярко. Жозефина подвела меня к сараюшке и велела взять лопату. -Ты с ума сошла? Я не буду копать! -Там немного. Бери скорее. Я конечно взяла. Закинула лихо на плечо и отправилась избавлять фамильное привидение от проклятия. Дошла до ничем не примечательного дерева за домом. И принялась копать. -Ах как прекрасно здесь было в мае... -завела Жозефина. - Здесь яблони росли. Все в цвету, а мы с Эрнестом на качелях. Качели здесь были, на двоих. Я читаю книгу. Надин зорко бдит в окно, а рука его тем не менее... Она замолкла замечтавшись. А я бы послушала, и про руку, и про Надин. Жозефина охотно кормила меня байками о своем участии во всех революциях, и многочисленных легендарных любовниках, но веры ей было ни на грош. Я, руководствуясь ценными указаниями, вскопала уже приличный участок. Найти ничего и не надеялась, от того крепко удивилась, когда лопата звякнула о металл. Ругаясь на вспыхнувшие мечты о внезапно обретенном богатстве, и пытаясь унять фантазии, я торопливо стала отбрасывать землю прямо руками. Она было жесткой и неподатливой, и сразу же забилась под ногти, но о лопате в тот момент я напрочь забыла. Достала небольшой железный ящичек, изрядно временем побитый, что даже в лунном свете было видно, и прижала к груди. Поднялась с земли, с видом победительницы, мимолетно удивившись отсутствию Жозефины, в такой то исторический момент. И увидела его. Признаться, даже не удивилась, столько раз за последние дни на него натыкалась. Сидел на пеньке, оставшемся видимо от яблони росшей сто лет назад, ноги вперед вытянув. По виду никуда вовсе не спешил. - Если уж любуетесь, могли бы и копать помочь. -Вы с таким энтузиазмом работали, грех было отвлекать. Позволите полюбопытствовать содержимым сундучка? -А у меня есть выбор? -проворчала я, и отправилась в дом. Игнат легко поднялся, и пошел за мной. В кухне поставила свое сокровище на стол. На полированную поверхность сразу же осыпалась земля и кусочки ржавчины. Игнат задумчиво оглядел его о всех сторон, досадливо поморщился на разведенную грязь. Подстелил под сундучок газету, и притащил страшного вида железяку. -На ключ закрыто. -пояснил он. -Но и с ключом не открыть, ржавое все. Пару минут потерзал ларец, тот жалобно взвизгнул, и открылся. Мы нетерпеливо откинули крышку и склонились, лбами стукнувшись. Внутри лежала куча на первый взгляд непонятной ветоши, оказалось, что в нее был заботливо завернута совсем небольшая деревянная шкатулка. В прекрасной сохранности. Она тоже была закрыта на ключик, но он висел тут же, на цепочке. Игнат посторонился, и я взяла шкатулку дрожащими руками- не каждый же день нахожу клад. Вставила ключик, и повернула. Открылась шкатулка почти как по маслу. Я ра