…«Из Вифлеема, графиня де Ноай возвращалась прямо в Бюзе. Ее жизнь протекала там рядом с окном. Работая над церковными одеяниями, предназначенными для иностранных миссий, так как ее третий сын был миссионером в Японии, она могла видеть огромную долину Гаронны, притоки реки и Лота…. Она приняла нас с властной сердечностью и той веселостью, которая позволяла ей жить почти в постоянном одиночестве, так как ни мой свекр, ни его старший брат Алексис, ни их сестры не приезжали надолго под материнскую крышу».
Что касается молодой пары, то они надолго задержались у этой старой дамы, бойкое перо которой умело воспроизводить события из истории ее семьи, как Бомон, так и Ноай. Эти очень любопытные записки были чрезвычайно полезны для «Истории и портретов», одного из основных произведений герцога де Ля Форса.
Родившись в 1912 году, Анри Венсено принадлежит еще ко времени начала века. В особенности потому, что в юности он был крестьянином. В самом сердце Бургундии, в этом суровом краю Оксуа первая мировая война ничего не стерла из своеобразного образа жизни, рожденного из старинных традиций и тесных связей, возникших вдали от больших дорог между замками и деревнями. Поэтому я решила включить в эту книгу, хотя она и происходит сразу после Версальского договора, описание первой встречи между маленьким Венсено, дед которого был шорником в Коммарене, и маленьким Шарлем-Луи де Воге, внуком владельца замка. Я сделала это также из удовольствия вновь насладиться полным остроумия и теплоты стилем человека, очень мною любимого, настоящего писателя, которого, я надеюсь, не забудут.
Сначала о замке. Коммарен безмятежно раскинулся у большого пруда, в котором он отражается. Его две старинные башни, покрытые шифером, обрамляют флигеля и основное здание белого замка с крышей из розовой черепицы. Как замок спящей красавицы, он обладает немного таинственной грацией жилищ, секреты которых не просто раскрыть сразу. Впрочем: «К этой сеньорской обители можно приблизиться, только пройдя под мощными куполами лип, вязов и каштанов, черные стволы которых казались опорами притвора собора, и перекидному мосту надо рвом, в котором спала зеленая вода…»
А вот и само событие.
«…я занимался тем, что смолил дратву в мастерской, а дед прикреплял прокладки к хомуту; когда мы увидели, что пришла мисс. Это была английская гувернантка молодого графа Шарля-Луи, внука старого графа Артура».
«Эта красивая англичанка, белокурая, с розовой кожей, со слишком большими, на мой вкус, зубами, была одета в костюм из серого сатина, расшитого жемчугом, оживленного галунами и накрахмаленными белыми воротничком и манжетами. Она преподавала английский, математику и естественные науки молодому графу. Частный преподаватель приезжал из Дижона учить его французскому языку, истории и географии и, кажется, кюре преподавал ему латынь. Гувернантка жила в замке и, кроме всего прочего, учила молодого графа хорошим манерам. Как известно, английские хорошие манеры очень странные. «Этой молодой женщине, которую очень редко видели в деревне, было поручено графом попросить мою бабушку посылать меня каждый четверг проводить день с его внуком, Шарлем-Луи… Я знал этого мальчика только потому, что видел его каждое воскресенье в церкви, где он слушал доминиканскую мессу в одном из пределов, отделенном от внутренней части храма балюстрадой из резного дерева. На скамьях там были подушечки из красного бархата, из-за чего этот предел называли «часовней замка»…
…. «В первый четверг, после того как мы пожали друг другу руки, молодой граф, сохраняя сдержанный вид, спросил, во что мы будем играть: в крикет, в теннис, в жаке или в бильбоке? К счастью, у меня было более возвышенное желание: посмотреть знаменитые ковры караульного зала, лошадей, сбруи, трензельные уздечки и седла, красотой которых мне хвастался дед; и я ответил: