— Сначала я хочу посмотреть собак.
Шарль-Луи долго смотрел на меня влажным взглядом. У него были большие голубые глаза, немного безучастные и часто влажные. Я видел, что мой вопрос возбуждал его:
— Собак? — прошептал он, невольно подходя ко мне.
— Да, собак из своры, на псарне!
Он довольствовался тем, что улыбнулся. Я уверен, что если бы не дрессировка мисс, он дал бы мне хорошего дружеского тумака по спине…»
Это было начало дружбы, которая бывает у детей, скрепленной прогулками по полям, рыбной ловлей, поездками на велосипедах, походами в лес за грибами и ежевикой и, наконец, охотой. Охотой, которая была в основе сближения, которого желал старый граф, между его внуком и этим ребенком, про которого еще никто не знал, что он будет впоследствии и инженером железных дорог, художником, скульптором и, наконец, писателем. Во время последней травли маленький Венсено смог определить, что убитый кабан был «кривым», что означало, что правый резец у него был длиннее другого и загнут… Во все времена охота — первый способ существования человека, объединяла его потомков еще более прочно, чем школьная скамья.
Глава VI
Ловчие, охотники и их владения
Даже если вы не любите охоту — как я, — нельзя не упомянуть о ней, рассказывая о жизни в замках того времени по той простой причине, что она являлась, вероятно, ее главным составным элементом, основным развлечением Псовая или ружейная, либо обе сразу, в зависимости от местности, — охотились везде. Кроме того, охотились в течение длительного периода в году, так как оставались в сельской местности до Нового года, после чего возвращались в Париж, как раз ко времени первых зимних балов.
Таким образом, нам надо было бы рассказать об очень большом количестве замков, но мы ограничимся посещением только некоторых из этих охотничьих логовищ, оставив в стороне самые известные из них: Рамбуйе и Визиль. Прежде всего мы должны отдать должное незаурядной женщине, в которой соединились достоинства женщины и мужчины. Ее жизнь, немыслимая без лошадей и собак, растянулась почти на век. Женщину, ставшей легендой. Без нее этому веку чего-то не хватало бы, не появись она в нем. Более того, королева Мария Румынская, узнав о ее смерти, сказала: «Она была такой необыкновенной старой дамой, что тем или иным образом мир обеднел с ее исчезновением…».
Ante mare undas! — «До того, родилось море, плескались волны» — это очень вольный перевод Рошешуара-Мортемара, но, не смотря на это, он был скрупулезно занесен в гербовник. Таков девиз полосато-волнистого герба с серебряным фоном и звериными мордами семьи, которая ведет свою родословную с самого момента сотворения мира. Пожалуй, мы и преувеличиваем! Но даже если не искать так далеко, корни рода очень древние. Речь идет об одном из самых великих родов Франции, чему свидетели столькие события, что одно перечисление их заняло бы целую главу. Самая известная и, возможно, наименее симпатичная представительница этого рода — маркиза де Монтеспан, властное господство которой над Людовиком XIV осталось у всех в памяти. Ее надменность, возможно, объясняется старинным девизом. Да и что такое какие-то Бурбоны, по сравнению с женщиной, чей род появился вместе с сотворением Земли?
Не считая страсти к охоте, та, кто занимает наше внимание, ни в чем не походила на гордую Атенаис. Конечно, старинная кровь Пуату текла в ее жилах, но к ней добавился совершенно непривычный элемент: шампанское!
Когда в 1847 году в Париже родилась Анна де Рошешуар из рода герцогов де Мортемар, Луи Филиппу оставалось сидеть на троне всего год. У нее было слабое здоровье, и большую часть своего детства она провела в замке Бурсо, рядом с Эперней, у своей прабабушки: мадам вдовы Клико-Понсарден, которую прозвали «барыней шампанского». Это тоже была необычная личность, историю которой я имела удовольствие рассказать при других обстоятельствах.
В 1818 году, когда после многих лет упорных трудов слава о ее вине из Шампани разнеслась по всем уголкам Европы, — можно даже сказать, что Наполеон и его солдаты послужили ей коммивояжерами, — Николь Клико-Понсарден купила большой замок Бурсо в десяти километрах от Эперней Делая это, она в первую очередь хотела доставить удовольствие своей дочери Клементине, и в особенности своему зятю, графу Луи де Шевинье, который очень хотел быть владельцем замка, и не без основания, так как знатное имя без большого владения — примерно то же, что весна без первоцвета… Цель была достигнута; все, были в восхищении от приобретения, хотя замок имел суровый вид: большое средневековое строение, фасад которого на галерее с аркадами был окружен большими круглыми башнями. Добавим, что этот королевский подарок был преподнесен как раз вовремя, к рождению маленькой Мари-Клементины де Шевиньи.