«Еще я вспоминаю о человеке, который приходил каждый понедельник из соседней деревни Ланьи заводить и проверять ход и бой многочисленных настенных, настольных и каминных часов замка. Он проводил за этим занятием целый день…»
Другая важная фигура обслуживающего персонала: горничная мадам. Она должна была уметь делать все: читать, писать, считать, стирать, гладить, чинить белье и платья, делать самый деликатный мелкий ремонт, причесывать свою хозяйку достаточно хорошо в обыденные дни. При необходимости приглашали парикмахера. «Эта профессия иногда требовала большой деликатности, так как необходимо было быть наперсницей и даже советчицей хозяйки». Послушаем господина Озанам, который очень хорошо умеет говорить о некоторых вещах вполголоса, предлагает Пьер Гюираль. «Горничная должна быть намного преданнее, чем остальные слуги. Чтобы быть чаще со своими хозяевами и быть ближе к ним, ей приходится еще больше жертвовать своей волей, чтобы подчиняться многочисленным и изменчивым желаниям своей хозяйки. Таким образом, необходимо, чтобы она умела без сожаления переносить тяготы своего положения…» «Существовала целая иерархия горничных в зависимости от их сноровки, красоты и талантов: горничные полусветских дам, которые предназначались для ухаживания мужчин или занимались сводничеством, горничные знатных семейств, усвоившие манеры аристократок, святоши, похожие на серых монахинь. Существовали самые разнообразные градации. Молодая, изящная и умная горничная могла удачно выйти замуж: об этом все они мечтали…»
Камердинер выполнял функции, аналогичные с камеристкой при хозяине. Так что нет необходимости возвращаться к этому. Отметим только, что иногда возникал определенный сговор между слугой и хозяином, переходящий иногда в дружеские отношения. Вот как Гислейн де Дисбах изображает Марселя Пруста, укрывшегося в гостинице «Резервуар» в Версале, после того как он тайно покинул Карбур из-за плохого самочувствия, написав только трем близким друзьям, прося их ничего никому не рассказывать: «Довольный тем, что ему удалось таким образом окружить себя таинственностью и с удовольствием наблюдать, как волнуются его друзья, он заперся в своей комнате, где его шофер Агостинелли и его камердинер Николя Коттэн развлекали его, играя с ним в домино».
Что касается другой прислуги, можно послушать графиню де Ноай, которая эмоционально рассказывает о привратнике и привратнице своей матери, принцессы Бранкован: «Как только вы входили в главный вход особняка на улице Ош, вы попадали в просторное светлое помещение, занимаемое двумя важными персонажами: месье и мадам Филибер, привратниками. Месье Филибер был старым мужчиной с выпуклыми чертами лица, в то время как у его жены под гладко расчесанными на один пробор седыми волосами было плоское лицо типичной нормандки. Месье и мадам Филибер, жившие у входа в особняк, как будто они вросли там в землю, пользовались несравненной ни с чем репутацией. Их честность, добродушие, живописная суровость мужчины, его почтительные вольности в выражениях, услужливость и послушная предупредительность женщины, более учтивой и всегда укоряющей мужа за фамильярную вольность речи, заправляли нашим домом…»
Но мы слишком долго останавливаемся на городском доме, забыв о замках. Чтобы вернуться к нашей теме, послушаем еще раз барона Ги де Ротшильда, который, со своей стороны, полагал, что власть среди прислуги была поделена между управляющим и метрдотелем: «Самым важным лицом в Ферриер был управляющий. Если у него не было никаких прав командовать внутри замка — за что отвечал старший метрдотель — он зато властвовал как сеньор над парком, лесами, фермами. Под его началом находились сотни людей, начиная с садовников до фермеров, включая дровосеков, сторожей охотничьих угодий, кучеров, кастелянш, работников фазаньего двора. У месье Юбера, англичанина по происхождению, было трое детей. Они были нашими товарищами по играм, и соответственно единственными детскими друзьями».
Это мнение о главенствующей роли управляющего и метрдотеля не мешает барону отдать должную дань уважения шеф-повару — настоящему артисту в своем деле, заполучить которого мечтал весь королевский двор! Фактически в замках каждый был хозяином в своей области и не посягал на хозяйство другого. Метрдотель и шеф-повар обычно относились друг к другу с почтением и всегда приходили к согласию; всякое другое поведение неизбежно вызывало бы непоправимый кавардак.