- Мажар… Мажар… Мне припоминается, что так звали одного партизанского командира в Бугойно. Не знаете ли вы его? - сказал я.
- Так это же был мой родной брат Шоша! - воскликнул Драго Мажар. И он рассказал мне о себе и о своих братьях, о славной пролетарской семье, которая без колебаний встала на защиту родины от фашистских поработителей.
Три сына рабочего деревообделочной фабрики в городе Баня-Лука - Иван, Шоша и Драго Мажары стали Народными Героями Югославии. Иван получил высокое звание посмертно - его расстреляли враги еще в 1941 году. Второй брат - Шоша, тот самый, который командовал соединением в Бугойно, прошел большой боевой путь, сражаясь в горах Боснии и Герцеговины. [88]
Он был назначен заместителем командира пятого корпуса. К сожалению, и он не дожил до победы - погиб 20 октября 1944 года.
Младший Мажар - двадцатилетний Драго, оставив в одиночестве старую мать, тоже ушел в горы и сумел сколотить небольшой партизанский отряд, в котором он сражался.
Однажды поздним вечером юный партизанский командир спустился в родной город тайком навестить мать и был крайне удивлен, когда увидел в освещенных окнах родительского дома людей и среди них человека в офицерском мундире. Драго притаился и долго ждал, пока мать зачем-либо выйдет из дому. Но ее все нет и нет. В конце концов он не выдержал и легонько постучал в крайнее окно. На счастье, подошла мать.
- Мама, кто у тебя?
- Добрые люди - словенцы! Они беженцы. Я их на базаре встретила. Жить им негде, вот я и сжалилась, позвала к себе, места хватит. Я одна, все будет легче. Ты не бойся, заходи в дом.
Глава семьи беженцев, устроившийся у матери Мажаров, не успел сменить офицерскую форму королевской армии на гражданскую одежду. Этот капитан, по его словам, был «вне политики», и будто потому его пока не трогали.
Новоиспеченный партизанский командир и кадровый офицер беседовали всю ночь. Под утро Драго попросил:
- Друже капитан! Вооружи меня своими знаниями, помоги разработать план нападения на жандармские казармы. Нам нужно оружие! Будут винтовки и автоматы, будут и люди!
- Надо подумать, - ответил капитан, - а в первую очередь провести разведку - выяснить, где находятся посты, когда они меняются, каково расположение караульного и складского помещений и всякие другие вещи…
- Мы это знаем! Разведчики уже поработали.
- Тогда другое дело. Думаю, что надо действовать не ночью, а днем. Это, конечно, дерзость…
План захвата жандармерии был выработан.
Драго отобрал двадцать молодых, смелых парней.
Одел их в трофейные кителя - немецкие, усташей, итальянские; хоть и в разномастном обмундировании, но все-таки похоже на войско! Сам он надел мундир, одолженный [89] капитаном. И у всех на виду повел свою колонну по главной улице города. Солнце палило нещадно, люди прятались от жары по домам, собаки, высунув сухие языки, дремали в тени.
По мостовой, старательно печатая шаг, маршировали два десятка неведомо откуда взявшихся солдат, а впереди шел молодой стройный офицер с рыжей бородкой клинышком. Драго Мажар читал о Дзержинском. Несгибаемый рыцарь революции сделался его идеалом. Ему хотелось и внешне походить на «железного Феликса». Для этого он отпустил бородку, делавшую его более взрослым, что было очень кстати. Высокий, худощавый, гибкий, он и впрямь несколько походил на молодого Дзержинского. У партизан Югославии были и свои Чапаевы.
Остановившись у казармы жандармерии, «строгий капитан» жестом подозвал унтер-офицера, менявшего караул:
- Кто стоит перед тобой?
- Ваше благородие - господин капитан!
- Почему не рапортуешь по уставу?
- О чем рапортовать, господин капитан?
- А, так ты не знаешь устава! Сдай оружие и приведи дежурного старшего офицера.
Пока унтер отсутствовал, удалось «сменить» охрану внешних ворот.
Прибежал и вытянулся перед «капитаном» лейтенант - караульный начальник. «Капитан» долго распекал его за плохое знание жандармами устава караульной службы, низкую дисциплину и потребовал рапорта о боеготовности части - наличии людского состава, количестве оружия и боеприпасов. Испуганный лейтенант дрожащим голосом подробно обо всем доложил. Жандармов оказалось немного, а оружия порядочно.
В это время во дворе казармы кто-то крикнул: «Это коммунисты! Бейте их!»
Голос «капитана» даже не дрогнул:
- Видите, оказывается, и в жандармерии есть провокаторы! - Обернувшись к пришедшим с ним партизанам, он приказал: - Отобрать у всех оружие для инспекторской проверки!
Тщательно обдуманная операция была проведена без единого выстрела. И вот уже жандармы, окруженные бойцами с автоматами, медленно идут через город… [90]
Сзади громыхают телеги с двумя прицепленными к ним пушками, с винтовками, пулеметами, гранатами.
Солнце по-прежнему высоко. Жара нещадная, но чуть ли не все население Баня-Луки высыпало на раскаленные улицы, чтобы посмотреть на бесстрашных партизан, еще раз продемонстрировавших свою силу, одержавших еще одну победу, воодушевляющую соотечественников на борьбу против немецких оккупантов.
Обезоруженных жандармов привели в горы, и надо сказать, что после соответствующей разъяснительной работы большинство из них добровольно осталось у партизан и честно сражалось с гитлеровцами до окончательной победы.
Слава о бесстрашном, дерзком, умелом партизанском командире отряда «Дзержинец» широко распространилась в горах Югославии. О нем слагали легенды… [91]
Глава седьмая. Остров Вис
Первое знакомство
Кроме полетов на партизанские площадки в горах Югославии, мы летали на далматинское побережье, в чудесный край множества островов, среди которых далеко от береговой линии, изрезанной заливами и заливчиками, величественно возвышался над морской гладью остров Вис. Его прочно удерживали в своих руках бойцы НОАЮ и партизаны.
Далмация и Хорватское приморье, зажатые между склонами Динарского карста и Адриатикой, а также примыкающие к побережью острова в ясную погоду хорошо просматриваются с острова Вис. Поверхность острова холмистая. В средней его части есть относительно ровная котловина, дно которой и было приспособлено под посадочную площадку для самолетов.
Взлетно- посадочная полоса из-за сложности подходов имела одно направление для взлета и посадки независимо от скорости ветра с курсом триста пятнадцать градусов. Прилегающая к ней местность была в шахматном порядке заставлена бочками с землей, выложена кучами камней и всякими другими препятствиями, назначение которых -помешать немцам высадить десант с воздуха на планерах. [92]
Стратегическое значение острова Вис для Народно-освободительной армии Югославии было огромно. После захвата немцами района города Дрвар на остров Вис перебазировалось верховное командование НОАЮ. В глубокой пещере скалистой горы, облицованной известняковыми плитами, расположилась штаб-квартира маршала Тито, откуда он со своими сподвижниками руководил действиями НОАЮ. Чтобы попасть в пещеру, необходимо было проделать крутое восхождение по горной тропе.
Экипаж нашего корабля получил задание вылететь на аэродром острова Вис в распоряжение заместителя начальника советской военной миссии полковника А. Н. Мельникова. Мы должны были выполнять роль дежурного экипажа, постоянно находящегося в боевой готовности. Приказ на полет мог последовать в любое время дня и ночи.
Ночной перелет на остров Вис исключался: взлетно-посадочная площадка была окружена холмами, кустарником, остроконечными вершинами, особенно со стороны захода на посадку. Этот природный барьер заслонял даже с высоты птичьего полета посадочные сигналы. Поэтому мы рассчитали все так, чтобы успеть приземлиться одновременно с заходом солнца. В скользящих лучах заката над гребнями светло-зеленых волн плыл наш воздушный корабль, нос которого словно рассекал неспокойное море. Мы летели низко, в десяти-пятнадцати метрах над поверхностью воды. Сидевшие в кабине пассажиры - офицеры вполне могли расценить такой полет как безрассудное лихачество, но они ведь не были посвящены во все тонкости самолетовождения партизанских пилотов. Такие полеты применялись во время войны днем. Низко летишь - не демаскируешь себя, тем более когда дело происходит в открытом море, вблизи берега, занятого врагом.