На темно- синем фоне моря остров выглядел беспорядочным нагромождением скал. Для того чтобы разглядеть расположение посадочных знаков на аэродроме в котловине, нам пришлось набрать высоту.
Выполнив «пристрелочный круг», я повел самолет на посадку. Осторожно лавируя между холмами и ущельями, постепенно теряя высоту, мы наконец оказались на границе летного поля. Плавным движением штурвала выравниваю корабль и тут же сажусь. По указанию дежурного [93] заруливаю на стоянку, неподалеку от стоявших там остроносых, трехлопастных истребителей; некоторые из них имели югославские опознавательные знаки на фюзеляже и плоскостях - трехцветный круг с пятиконечной звездой в центре.
- Здесь даже есть истребители ПВО! - сказал кто-то из экипажа. Это соседство нас, конечно, обрадовало. Сумерки уже сгустились. Веяло теплом от прибрежных волн. Дышалось легко. Мы сели в автомобиль и по каменистой дороге покатили к своим офицерам связи.
Атмосфера кажущейся тишины и покоя длилась недолго. Засверкали разрывы зенитных снарядов, застрочили автоматические пушки - война дала о себе знать…
Югославские товарищи встретили нас тепло, накормили вкусным ужином с далматинским вином, и мы пошли спать - под навес возле холмика советского пункта связи. Мы привыкли к походной жизни - хлопки зениток не помешали усталому экипажу крепко уснуть. Мы знали, что врагу не удастся безнаказанно шарить в воздушном пространстве, верили в надежную противовоздушную оборону острова; тут были и зенитная артиллерия, и истребители югославской авиаэскадрильи.
Проснулись от ярких лучей солнца и сразу - в бухту, купаться. Спускаясь к морю, мы встречали югославских крестьянок. Каждый клочок земли был тщательно возделан и засажен виноградом. Лица женщин и детей были сосредоточенны и суровы; война на всех наложила свою неумолимую печать.
С вершины горы казалось - до бухты рукой подать. На деле же надо было преодолеть длинный спуск. Внизу, оказывается, раскинулся небольшой портовый городок.
Пока мы купались, на пляже собрались бойцы НОАЮ; к берегу причалил неизвестно откуда вынырнувший катер. Начали знакомиться. У наших новых друзей были довольные и веселые лица, они хотели во что бы то ни стало сделать для нас что-либо приятное. Едва кто-то из нас сказал, что хочет пить, как появилась бочка вина. Мы попробовали возразить: нам бы обыкновенной воды. Но партизан, увешанный гранатами и пулеметными лентами, сказал:
- А у нас сложнее воду отыскать, чем вино. Уж так [94] заведено - пить вместо нее вино. Вина много, его некуда сливать, особенно сейчас, когда сбыта нет.
Потом мы шутили, что само название острова составлено из трех первых букв русских слов «вино и сардины». Здесь много вина и различной рыбы, и, как нам рассказывали, жители, возвращаясь с работы, нередко умывались молодым виноградным соком. А пресной воды нет. Поэтому по горным склонам устроены бетонные желоба с резервуарами для сбора воды. Королевское правительство не заботилось о тружениках острова. Им самим пришлось кое-как решать проблему воды для питья и орошения виноградников и огородов. На остров доставляют питьевую воду с итальянского побережья на морских судах.
Прошел первый день пребывания на острове. Задания на полет нет. Пошли вторые сутки. Поехали на южную сторону скалистого пляжа. Дорога капризна: она то ныряет вниз, то пробегает по самой кромке отвесной скалы. Отсюда нашему взору открываются прибрежные острова - Шипан, Млет, Корчула, Хвар, Брач и другие. В ночных полетах по ним мы часто сличали карту с местностью, ориентировались при выходе на цель или возвращении на базу.
Славно искупались, потом в рыбацкой лодке поплыли к острову-гроту, расположенному недалеко. Сколько в нем красоты и прелести! Светлый луч яркого солнца проникал сквозь купол, причудливо освещая грот. Все это - грот, прозрачная морская вода, световая палитра - выглядело необыкновенно. Как щедро наградила человека красотой природа!
Замечательный отдых нам выпал. Мы еще немного полюбовались гротом, посидели на каменистом берегу, опять поплавали. А в это время причалила к берегу лодка: Стефан Божич пришел с уловом и поспешил угостить нас свежей рыбой. Взяв несколько рыбин, мы поехали к себе.
У здания, где расположились советские офицеры, нас встретили три девушки - бойцы НОАЮ, прикомандированные для ведения хозяйства в этом доме. Одну звали Катица, у двух других были одинаковые имена - Элка. На их приветливых лицах было заметно волнение; они были молоды, дома им редко приходилось стряпать, а сегодня приготовили «званый обед» и беспокоились: вдруг не понравится русским гостям? [95]
Их волнения были напрасны: обед удался на славу. Мы поблагодарили молодых хозяек за вкусные блюда и устроили перекур.
Другарицы разместились здесь же. Девушки рассказывали о своем благодатном крае, а потом спели несколько песен. Они спели песню «Марика» так лирично и мелодично, что никогда не забыть мне ни их голосов, ни их задорных лиц, ни их живописных костюмов. Эти народные песни каждому из нас глубоко запали в душу.
Вскоре после обеда мы получили задание на вылет в Бари. Экипаж в полном составе - второй пилот И. Угрюмов, штурман А. Воронцов, бортмеханик Б. Глинский, бортрадист А. Вотяков - отправился на аэродром. Когда наш самолет уже стоял готовый к отлету, на аэродром прибыли три автомобиля с офицерами. Они заняли места в пассажирской кабине на жестких лавочках. Старший советский офицер Мельников, поздоровавшись с экипажем, спросил у меня:
- К полету готовы?
- Готовы.
Обычным порядком поднялись в воздух, преодолели горные барьеры и, нырнув за скалистые обрывы ближе к водной поверхности, перешли на бреющий полет. Вдруг на поверхности моря всплыла какая-то черная точка. По мере приближения самолета она все отчетливее вырисовывалась среди пенистых гребней. Мы насторожились. Таинственное черное видение изменило направление и промчалось стороной. Возможно, это была подводная лодка, но чья, мы так и не узнали.
Полет с маршалом Тито
Через несколько дней, 18 сентября 1944 года, на нашу долю выпал еще один полет на остров Вис. Задание получили на этот раз два экипажа - мой и Владимира Павлова. Два тяжелых воздушных корабля один за другим отправились в путь.
. Как раз к этому времени группа из десяти самолетов, поддерживающих связь между Советским Союзом и нашей базой, прибыла в Бари. Очень хотелось побеседовать с товарищами, узнать новости с Родины, однако задерживаться было нельзя. [96]
Приземлились мы на острове Вис в сумерках. Короткий осмотр материальной части - и всех отправили отдыхать. Подъем был назначен ранний - в час ночи.
19 сентября. Темная южная ночь. Веет морской прохладой. Кругом тихо, спокойно. Не спят часовые на постах - бойцы противовоздушной обороны, да сторожевые катера почти бесшумно бороздят прибрежные воды. Нас приглашают в помещение, где живут советские офицеры, а механики в это время идут на аэродром готовить машины к вылету. Выясняется, что мы должны осуществить ответственную боевую задачу: совершить полет в расположение частей Советской Армии, действующих на территории Румынии.
- Старт назначается на три часа ноль-ноль минут, - приказал специально присланный Ставкой Верховного Главнокомандования для руководства этим перелетом генерал-майор В. И. Соколов (однофамилец нашего начальника авиабазы в Бари). Расчет такой: оба корабля, вылетающие с острова Вис, включатся в группу самолетов, которые поднимутся в воздух из Бари и возьмут курс на восток. Объединенная группа из двенадцати машин составит целую армаду.
Вылет с острова предусматривался без стартовых сигналов, в абсолютной темноте, дабы не привлечь внимания противника. Командирам кораблей при взлете запрещалось включать какие бы то ни было осветительные приспособления, даже самолетные фары. Это нас не испугало - с аэродромом мы уже успели познакомиться и все имеющие препятствия хорошо запомнили. Осталось проложить маршрут на карте: Адриатика, скалистые горы Боснии и Сербии, Дунай, линия фронта, равнина Румынии.