…В 1965 году на самолете Ил-18 я летел в составе экипажа как старший командир-инструктор в Гвинею. После кратковременной остановки в Белграде мы продолжили рейс.
Штурман, наблюдая за моим пристальным взглядом, говорит:
- Командир, даже визуальная ориентировка отличная, можете быть спокойны, проведу лайнер по «ниточке».
Я не сомневался в надежности его самолетовождения. И сказал:
- Нет, дело совсем в другом…
Штурман с недоумением посмотрел на меня, а затем сообразил:
- Ах, товарищ командир, я забыл: вы же здесь воевали, верно, каждая вершина знакома…
Впереди горная вершина Тиентиште. Здесь была неприступная цитадель партизан. Такой я ее помню… А вот еще один знакомый ориентир - Зеленгора. Там партизаны вместе с верховным штабом НОАЮ попали в окружение. Силы были неравны. Гитлеровцев около 120 тысяч. Партизан 16 тысяч. Но патриоты в ожесточенных боях разорвали кольцо окружения. Сутеска стало теперь местом историческим. Там, где было прорвано кольцо окружения воинами 3-й дивизии НОАЮ под командованием легендарного героя Саввы [161] Ковачивеча, построен необычный памятник. В поднебесье сооружена белокаменная стена с большим проемом, символизирующим, что народ-воин и скалы может раздвигать. Стена видна издалека и стала бессмертным памятником непобедимости народа, воина и труженика, отстоявшего свою свободу и независимость.
…Затем я рассказал штурману, чем памятны мне, нанесенные на карту маршрута нашего полета контрольные ориентиры. Штурман говорит: «Проходим Никшич». Отвечаю: «Здесь под прикрытием двух «ястребков» приземлял днем свой двухмоторный самолет, чтобы вывезти раненых бойцов НОАЮ».
…Гацко Поле. «И сюда я прилетал днем на оккупированную немцами территорию за ранеными югославскими партизанами. В этих местах партизанских боев я недавно побывал, встречался с участниками войны, многие из которых принимали самолеты на партизанских площадках».
…Справа от маршрута нашего полета город Дубровник. «И этот город знаком мне по поездке к югославским друзьям. Помню, на торжественном приеме ко мне подошел председатель городского совета Никола Иованович: «Узнаете меня, друже Михайлов? Я с вами летал с острова Вис, когда вы везли маршала Тито в Крайову».
…Самолет минует побережье Югославии. Слева отчетливо виднеется среди отдельных вершин равнинное поле.
- Титоград, - говорю экипажу. - И тут приходилось бывать как в военные годы, так и позже. Хорошо помню коменданта партизанского аэродрома - приветливого черногорца. Взятый им в плен фашистский самолет Ю-52 потом был представлен на выставке трофеев в Белграде.
…13 апреля 1965 года мы открывали новую авиалинию прямого сообщения Москва - Белград на самолете Ту-124. До этого пассажиры, отправлявшиеся в Белград, следовали транзитным рейсом на самолете Ил-18, летящем в Африку. Теперь же, стартуя утром из Шереметьева, менее чем за три часа самолет прибывает в столицу Югославии. Мне выпала честь быть руководителем пассажирского рейса в Белград, и было очень приятно снова встретиться с давними югославскими друзьями и приобрести новых. [162]
Генеральный директор югославских авиалиний товарищ Крунич живо интересовался развитием воздушного сообщения в Советском Союзе, в том числе полетами через Сибирь в Токио. А в 1967 году мы с ним встретились, как старые знакомые, на борту Ту-114 над просторами Сибири: тогда мы оба летели в качестве гостей авиакомпании «Джапан-эйрланс» в Японию.
…Через семнадцать лет я встретился с партизанским комиссаром Стишевичем, помогавшим вытаскивать мой самолет из болота на площадке Бугойно. Волосы его из черных стали пепельными. Но он по-прежнему бодр, энергичен и ведет большую партийную работу.
В пожелтевшей от времени карманной записной книжке проставлены даты и маршруты. В 1944 году я был молодым летчиком и аккуратно записывал все свои вылеты, особенно ночные в тыл врага. Из-за недостатка времени делал это предельно кратко. «9.XI. Бари - Бугойно», - зафиксировано на ветхом листочке. А в памяти свежи все перипетии этого трудного полета к югославским партизанам.
- Друже капитан, - улыбаясь, спросил меня Стишевич, - сколько теперь тебе понадобится партизан, если ты сядешь в болото на Ту-114?
1972 год: в гостях у друзей
В составе делегации Советского комитета ветеранов войны я дважды побывал в мирной Югославии. Первый раз нас пригласили, как я уже говорил, в 1961 году на празднование двадцатилетия восстания в Титово-Ужице. Тогда мы объехали на автомобилях чуть ли не всю страну. В мае 1972 года на самолетах и автомашинах осмотрели Словению и Хорватское приморье.
На столичном аэродроме делегацию в этот последний приезд встретили представители Союза объединений борцов народно-освободительной войны Югославии Б. Голович, Б. Мунчан, профессор К. Свинарски.
Мы ходили по сегодняшнему Белграду - красивейшему городу, с районами новой застройки, зелеными ансамблями площадей, широкими проспектами и автострадами, многочисленными дорожными развязками и подземными переходами. Из крепости Калемегдан открывается [163] чудесный вид на новый Белград, население которого приблизилось к миллиону.
Мы побывали на кладбище, где погребены павшие советские и югославские герои - освободители Белграда. Для церемонии возложения венка был выделен почетный караул воинов НОАЮ. Положили цветы к подножию монумента на горе Авала погибшим в авиационной катастрофе уже в мирное время советским военачальникам, среди которых был маршал С. С. Бирюзов.
Всякий раз, когда я поднимаюсь на вершину горы Авала, в памяти всплывает ворох отстрелянных гильз крупнокалиберного пулемета, который стоял здесь во время войны в каменистой засаде. Я видел эти гильзы в 1944 году. Можно себе представить, сколько жизней погубил засевший тут гитлеровец, прежде чем его вышибли с вершины.
В 1961 году я вместе с генерал-лейтенантом Николаем Николаевичем Шкодуновичем возлагал на горе Авала венок на могилу неизвестного солдата. А сейчас пришел сюда, чтобы почтить память Николая Николаевича, так хорошо знакомого мне по совместной борьбе. И он погиб в той же авиакатастрофе.
Белград - Любляна
…Вот и Словения с ее холмами, покрытыми снегом вершинами Юлийских Альп, уютными деревушками и церквами, живописными озерами и быстротекущими реками. Словенцы - признанные альпинисты. В течение одной ночи словенец может пройти расстояние, равное двум суточным армейским нормам. Противника это часто сбивало с толку, трудно было поверить, что перед ним те же самые партизаны, которые накануне находились далеко отсюда.
Смотрю в иллюминатор и стремлюсь воспроизвести в памяти площадки, на которых приходилось садиться. Всматриваюсь в карту. По названиям можно предугадать ландшафт и природные условия. Горенско - горы; Доленско - долины; в Сухую Крайну лучше не ходить без воды… По нашим масштабам - области небольшие, но разница между жителями заметна во всем: в одежде, внешности, характере. Общее для всех словенцев - патриотизм, исключительное трудолюбие и организованность. [164] Поэтому здесь и партизанское движение было организовано хорошо.
Исторически уж так сложилось, что югославы воспевают горы как вернейших союзников. Они укрывали народных мстителей от преследователей, спасали от зноя, утоляли жажду водой своих источников. Для отдыха партизаны находят здесь постель из свежескошенного сена с изголовьем из мха и ароматных трав. Такая безграничная вера в горы складывалась издавна.
Первые партизанские группы появились также в горах. Отряды получили наименования по названию гор. Спускаясь в долины, устраивая диверсии и засады, они изматывали врага. Тут было раздолье для проявления партизанской дерзости и изобретательности…
На новом аэродроме Любляны нас встретили ветераны войны - Народные Герои Югославии Рудольф Янко и Франц Чобан, а также Иван Старин.
В тот же день мы начали знакомство с народно-освободительным движением в Словении. Посетили комитет СОБНОВЮ, музей Народной революции в Любляне. Мэр города Миха Кошак рассказал о героизме словенцев во время гитлеровской оккупации. Фашисты опоясали Любляну колючей проволокой и дзотами, чтобы в город не проникли партизаны. Но народных мстителей это не останавливало.