Стену между маленькой комнатой и кухней отец снес, преобразовав «двушку» в «однушку», отчего кухонное пространство, кроме дополнительной площади и кубатуры, приобрело замысловатую г-образную конфигурацию. Образовалось место не только для того, чтобы хранить и готовить пищу, но и посидеть с гостями, не отходя далеко от холодильника и газовой плиты.
Гостей Людмила не принимала и принимать не собиралась, поэтому разделочный стол-тумбу назначила быть верстаком и заменила уютные бра яркими светильниками на металлорукаве. На «верстаке» разместились тисочки, дрель-гравер на штативе, набор отверток в органайзере, а свободное пространство столешницы заняли незавершенные поделки. Тот же «разгуляй», но в миниатюре. И в исполнении дилетанта, но кто ей судья?
Когда Людке на кухне понадобился таймер, она соорудила его из велосипедной шестерни, велосипедной же цепи и пары шарикоподшипников, использовав в качестве грузиков нанизанные на проволоку гайки. Конструкцию подвесила над «верстаком». Получилось весьма концептуально, и, что главное, кинематика работала, отсчитывая для Людмилы нужное число минут. Шестеренка при этом приятно потрескивала, цепь и гайки так же приятно позвякивали, и Люда иногда забавлялась, без нужды заводя свой собственный, ею изобретенный железячный таймер.
Чтобы поднимать и опускать оконные жалюзи, она приспособила электромоторчик от старой мясорубки, у которой давным-давно безнадежно треснул корпус, а мама пришедший в негодность девайс никак не хотела выбросить, припрятав вещь в дальний угол кухонного шкафа. Вот и пригодилось, молодец мамуля. Люда, конечно же, с жалюзи могла справиться вручную, но ей захотелось одолеть еще одну инженерную задачу, и она одолела.
Когда никаких задач в голову не приходило, Людмила бралась за паяльник и принималась лепить смешных человечков из болтов, гаек, винтиков и прочей металлической чепухи, которую выуживала из инструментального ящика отца. Она надеялась, что папка на нее не обидится, особенно когда увидит вышедшие из-под ее руки забавные металлические фигурки, наподобие робота Самоделкина из старых номеров журнала «Мурзилка».
Воплощенные идеи разбрелись по кухне и квартире. Их было не особенно много, поскольку и времени прошло немного с начала ее неожиданного увлечения, но на творение рук своих Люда смотрела почти как на своих детишек. Или как на секретных друзей. Или – даже странно – на защитников, которым можно тихонечко пожаловаться на жизнь, хоть этого она предпочитала не делать.
До того момента, пока история с Портновым не вышибла ее из седла, она вынашивала грандиозный план построить на кухне «забавную механику», кинематическую цепочку из бытовых предметов, столь же ненужную, сколь восхитительную – с точки зрения инженерского разгуляя восхитительную, естественно. В народе это называется «эффект домино». И она почти закончила корпеть над «механикой», остались нюансы, однако они требовали особого к себе внимания, а Люда забросила работу, и теперь в полуметре от окна нелепо раскорячился обеденный стол, от ножки которого к подножию верстака был протянут тонкий буксировочный трос с сантиметровым зазором от пола. Несколько шпулек от старой швейной машинки Людка приспособила в качестве блоков и пустила трос сложным зигзагом по периметру кухни. Другой его конец был соединен с пружиной, прикрепленной к стене над газовой плитой, а пружина, в свою очередь, удерживала под наклоном тяжелую разделочную доску, висевшую на гвоздике там же.
Замысел был таков: если Людмиле захочется заняться глажкой – всякое бывает, – она сдвинет стол к окну, отчего трос натянется и отожмет пружину. Освободившаяся доска, развернувшись маятником, жахнет снизу вверх по желобу, закрепленному на той же стене при посредстве шарнира. Желоб, в котором до того момента будет находиться уложенная боком баночка из-под крема для лица с поваренной солью внутри вместо крема, наклонится в сторону окна и отправит снаряд прямиком на защелку, удерживающую от падения крышку шкафика, который Людмила повесила на стену не по правилам, а развернув так, чтобы крышка открывалась горизонтально. Крышка откинется вниз и бухнется в край стола, который уже будет придвинут Людмилой к подоконнику, а из шкафика по «мостику» съедет утюг, ждавший своего часа внутри, и вуаля, милости просим потрудиться с утюжкой.
Кинематика была не опробована и тем более не отлажена. В нерешенном виде остался вопрос с электрочайником, который размещался как раз на тумбочке под утюжным шкафиком и рисковал каждый гладильный раз получать по макушке. Место для чайника было привычное и, пожалуй, единственно удачное, однако задумка с утюгом Людмиле нравилась не меньше.