И выпью уравнение бесстрашно,
И после мою мраморную голень
Пускай поставят там, где боль и брашна.
2005 г.
***
Вокруг меня сухие ломоносы,
Сердца людей - слепые эолиты,
К чему глядеть на вечные вопросы,
Когда они репейником увиты?
То, что прекрасно, то - летает выше,
Все грубости - на землю упадают.
Вокруг снуют серебряные мыши,
И красным смехом, торжествуя, лают.
Я видел чертежи и колыханье,
Зачем мне это знание-обуза?
Верните мне сияние незнанья,
И обморочный свет забудет муза.
2005 г.
***
Когда мне плохо, значит, хорошо мне,
Разбит стеклянный компас в сердце глупом,
Пускай падений всех мне не запомнить,
Всё разберет под солнечною лупой
Тот, кто вотще сидит в каменоломне
И щерится изысканно и тупо.
Люблю я краснобокую угрюмость,
Когда я занят смесью слов и лака.
Не повторяйся же, слепая юность,
Лежи на дне мой брат, и бойся плакать
Над ноющим колодцем, бойся плюнуть
Туда, где воет Божия собака.
2005 г.
***
Я упаду когда-то вверх ногами,
Разбив стеклянный голос об эстраду,
И глянцевое небо с облаками
Устроит конфетти и канонаду.
Я не хочу фальшивого лобзанья,
Противны мне все сахарные квочки,
Пусть не заплачут Лондон и Лазанья,
Завернутые в русские платочки.
Лишь горькие лобзанья вспоминая
Той, что царица сгорбленного рая,
Уйду туда, где встретится другая,
И я предам, от жалости рыдая.
2005 г.
***
В томленья грязные люблю сажать морковь
И ждать, что вырастет: а может быть любовь?
2005 г.
ЗЕВОК
Пока ты говорил, тебе я верил,
Но ты зевнул, и я увидел зверя.
Не нужно философии, дружок,
Вот ты зевнул и приоткрыл мне двери
В животный мир - ты был правдив как бог;
Но ты испортил всё, когда при деле
Вновь оказался ум твой; но теперь
Ему не верил я - ВЕДЬ ТЫ БЫЛ ЗВЕРЬ.
2005 г.
ИЗ ДРУГИХ КНИГ СТИХОВ
***
Всё было так давно, всё было так недавно:
мятежные года, мятежная любовь,
и рухнувший мой мир, и невозможность вновь
ту веру обрести, что оскудела явно.
Теперь без катастроф давно живёт душа,
хоть чувствую порой, что вновь в тупик упёрся,
но выход нахожу, и к жизни я притёрся,
всё глаже жизнь течёт, но всё трудней дышать.
19 мая 2001 г.
ДВУСТИШИЯ
1
Я возвратился с работы домой.
Молча разделся как будто немой.
Снял свой пиджак и рубашку и брюки,
не ощутил ни тоски я, ни скуки.
Только чуть-чуть обломала мысля:
щас вот разденусь, а что опосля?
Чем заниматься? Ага, почитаю.
Но для начала, не выпить ли чаю?
Есть пастила и зефир можно съесть.
Сладкого хочется. Сладкое есть.
Скромен мой быт, чуть богаче, чем птица
я в этой жизни. Нормально, сестрица.
В сердце покой, в голове пустота,
всё хорошо. Обманула мечта.
На выключатель на кухне нажал я,
правильно всё в этой жизни, пожалуй.
Дождик пошёл за окном. Хорошо.
Вот и весна. Что я в жизни нашёл?
Просто привык. Я уселся на стульчик.
Чайник кипит. Будет всё-таки лучше.
Всё еще сложится, нужно лишь ждать.
Впрочем, не стоит впустую мечтать.
Мясо пожарю сегодня на ужин.
Тихо, спокойно. Никто мне не нужен.
2
Лёг на диван. Хорошо ощущать
сытость в желудке и просто лежать.
Просто лежать и читать. Сделал тише
я телевизор. Открыл Макса Фриша.
Нет, надо вырубить телек совсем.
Так-то вот лучше. Включу ровно в семь.
Фриш мой любимый писатель, похоже,
на настоящий момент. Он поможет.
С каждою строчкой души пустота ль
глубже и выше?.. Растёт вертикаль.
Перечисляет предметы писатель.
Им имена дает словно Создатель.
Я удивляюсь: закат, валуны,
море, трава, бледный месяц луны.
Или вот город: трамвай, мостовая,
здание банка, бутылка пивная.
Или герой вот: оделся, взглянул
в зеркало, шаркнул ногой, сел на стул.
Словно наезд кинокамеры: круча,
глина и камни, навозная куча...
Нет философии, есть только мир
образов, жестов. И, словно факир,
преображает писатель предметы:
вот запотевший стакан, сигареты...
Странное дело: как будто открыл
дверь в бесконечность. Такой вот посыл.
Как хорошо. Пропущу я, конечно,
"Новости" нынче. Там новость конечна.
3
Я за столом. На обои гляжу.
То ли пишу, то ли словно вяжу.
Видимо, так коротаю я время.
Что ж, одиночество - лёгкое бремя.
Слева лежат на столе стопки книг,
справа лежат на столе стопки книг.
Девы Марии фигурка из гипса
передо мной на столе, там, где Ибсен.
В рамочке фото: в швейцарских горах
Ира сидит на покатых камнях.
Ножки скрестила, упёрлась руками
в камень холодный. Холодный ведь камень.
Сзади неё вдалеке зубцы гор
снегом покрытые. Неба шатёр.
Солнца лучи у неё за спиною.
Тень перед нею и перед горою.
Что я сижу? Я собрался писать.
Правду сказать? Иль опять промолчать?
Тень на обои от шкафа ложится.
Правда-неправда - всё стерпит страница.
Главное, время заполнить трудом,
чтоб успокоилось сердце потом.
4
То ли простыл, то ли нет. Не понять.
Лай за окном непрерывный опять.
Сорятся, видимо, чьи-то собаки.