Пока еду до работы, пишу сообщение. Ответ приходит, но не сразу, поэтому я пропускаю момент, когда оно было доставлено. Скорее всего, в этот момент я разговаривал с Ромой.
Пока он поднимается ко мне в офис, включаю четырехсекундную запись. Меня накрывает. Я готов взорваться! Что она делает, интересно, если ее голос так срывается: от громких согласных до почти неслышных гласных? Саша специально это делает? Давление в брюках достигло своего максимума, ширинка может не выдержать!
Воображение начинает играть со мной злую шутку: в ушах стоит ее страстный стон, а перед глазами картина, как эти крики я ловлю губами! В этой картине мне не видно ее лица, и это ужасно злит.
- Вера, зайдите ко мне, - нажав на кнопку селектора, говорю секретарше.
- Да? - подходит она почти вплотную к столу.
Я тяну на себя папку, пытаюсь прикрыть бугор в штанах.
- Вера, сообщи Лобанову, что я сам послезавтра поеду с проверкой в Питер.
Легкое недоумение читается на ее лице, но она старается делать вид, что все нормально, это штатная ситуация. Хотя мы оба понимаем, что такое поведение мне не свойственно.
- А как же встреча с японцами? – не выдержав, все-таки задает она вопрос.
- Я к понедельнику вернусь, - своим тоном даю понять: разговор окончен.
Мысль поехать в Питер самому с утра поселилась в голове, но само решение отправиться в Северную столицу я принял только сейчас. Загадки в женщинах интригуют, но с Сашей мне хотелось ясности. Котенок загадала сложный ребус, пора его прочесть полностью и, если придется, поставить во всей этой истории, начатой с писем, жирную точку.
- Привет. Что такой хмурый? - словно ураган ворвался Алмаз в кабинет, за два шага достиг стола и протянул руку для приветствия.
Пожав ее, я не приподнялся с кресла.
- Завтра в десять часов быть в суде. Я могу отбиться и без тебя, но на судью… она, кстати, женщина! - выразительно посмотрел он на меня, поиграв бровями, - Ты можешь произвести хорошее впечатление. Если постараешься, - добавил он после небольшой паузы. - Давай обсудим, какие темы я могу поднимать, какие – нет? Ну, и каких сюрпризов ждать от Ирины.
Ромка не отвлекался, быстро печатал в планшете заметки. Выворачивать грязное семейное белье даже перед другом противно. Многие обсуждаемые моменты вызывают злость и недоумение. Какого хрена я все это терпел четыре года? Рука потянулась за телефоном.
Флирт с Котенком – это то, что помогает мне не сорваться. Я машинально отвечаю Ромке, а сам зависаю над ее сообщениями. Вот они действительно заставляют о многом задуматься.
«Неужели, смутилась?»
- Шеф, ты меня слышишь? – голос Ромки врывается в мои мысли.
Шефом я стал еще в школе, и тут никуда не деться, фамилия такая.
- Да, - отвечаю автоматом.
Достаю из стола пачку сигарет и протягиваю другу. Он отрицательно машет головой, я вытаскиваю одну, прикуриваю.
- За четыре года она хоть один день работала?
- Нет, - отвечаю, затягиваясь.
- Сколько она получала на расходы? – не глядя на меня, задает вопрос и продолжает стучать по экрану.
Озвучиваю сумму и ловлю его удивленный, осуждающий взгляд.
- Половину этих денег она отдавала родителям. По крайней мере, так Ира мне говорила, - объясняю я, откуда взялась такая сумма.
Не стоило так поступать, и сейчас я это очень хорошо осознаю. Наверное, мне легче было от нее откупаться, чем слушать вечные жалобы и недовольства.
Проводив Алмаза, занялся работой. Мое двухдневное отсутствие на работе катастрофой не обернется, но лучше держать все под контролем. До конца дня вызывал к себе начальников отделов, требовал отчетов и давал четкие указания.
Вера за всем присмотрит лучше моего зама, но все же вызвал и его.
- Проходи! - кивнул ему на стул, как только он вошел в кабинет.
Он словно ученик сложил руки на коленях и приготовился внимательно слушать. Лобанова привел в компании отец. Он был когда-то студентом моего родителя и хорошо себя проявил, вот папа и взял его на работу. За последние годы он дослужился до моего зама. Открывая офис в Питере, я планировал его перевести туда на место руководителя.
Сейчас он сидит напротив меня и нервничает, думает, что я передумал.
- Сергей, в спортзал не хочешь записаться? – серьезно спрашиваю его.
- Что? – выкатив глаза поверх очков, удивленно смотрит он на меня.
- Подкачаться тебе надо. Не тянет твоя внешность на роль руководителя.
На лице Лобанова так быстро сменяются эмоции, что хочется засмеяться. Парень с обычной, не выделяющейся внешностью, но его худоба и легкая сутулость бросаются в глаза.
- Проверю лично, как идут работы, и вернусь в воскресенье. В понедельник у нас переговоры с японцами. Ты в субботу вечером вылетаешь в Питер, через две недели возвращаешься с отчетом. Понял?