Пожелав вернуть свой настоящий облик, я прикрыла веки и всеми силами души взмолилась, чтобы это поскорее случилось. Прежняя Эвелина Митчелл, потрепанная и напуганная, с дамской сумочкой в руке, заняла место белокурой куртизанки. Воровато оглядевшись по сторонам и убеждаясь, что моему перевоплощению не было свидетелей, я облегченно выдохнула. Пошарив по шее, я поняла, что артефакт все еще скрыт магией и не просто невиден, его невозможно даже коснуться.
Выскользнув из переулка, я направилась в сторону стоящего неподалеку кэба. Извозчик понуро сидел рядом, спасаясь от солнца.
— Прошу прощения, — я взобралась в кэб: — Мне нужно в район Драконьих троп. Срочно.
Я прекрасно знала расписание лорда Лесли, и мне не составит труда его найти. Когда я расскажу ему о случившемся, он поставит на уши весь Элхорн, а если поймет, что какой-то господин творит в городе всякие бесчинства, сию секунду спустит его с небес на землю. Этого Олсена ждет суровое наказание.
Расплатившись с извозчиком, я вбежала по ступеням здания парламента, и почти бегом кинулась по коридорам и лестницам, устланным красными коврами, чтобы перехватить лорда у дверей парламентерской комнаты.
— Милорд… ваша светлость… — я беспардонно протискивалась к нему против хода толпы.
Сердце у меня радостно застучало, и, наконец, я ощутила себя в полной безопасности, когда спокойный взгляд Александра Маккейна остановился на моем лице. Дракон стоял в обществе других лордов, наблюдая с легкой улыбкой, как я тороплюсь поскорее до него добраться. Едва я оказалась рядом и раскрыла рот, он покачал поднятым вверх указательным пальцем. Этот знак означал — не вмешивайся, Эви. И я, наконец, посмотрела на джентльменов, которые обступили моего дракона. Один из них — лорд Беррон. Мрачный, суровый и весьма пугающий мужчина, который, казалось, утратил свой драконий лоск вместе с левой рукой, вместо которой теперь красовался затянутый в черную перчатку протез. Волосы он носил оскорбительно короткие, едва достигающие плеч. Черный длинный редингот, совершенно не по драконьей моде, подчеркивал его внушительной ширины плечи. Вполне в духе главного имперского дознавателя.
Второй участник беседы — лорд Флеминг, один из советников императора, жестокий, хладнокровный и решительный аристократ, имеющий влияние при дворе, способное спорить с влиянием рода Лесли. Флеминг переступил порог сорокалетия, но, как и всякий дракон был подтянут, красив и силен. Жесткие складки у тонкого рта, презрительно-холодный взгляд светло-голубых глаз подтверждали то, что этот мужчина был крайне высокомерен.
Эта странная компания, которой совершенно точно не было и не могло быть в расписании его светлости, заставила каждую жилку в моем теле зазвенеть от напряжения.
— Маккейн, это дело не терпит отлагательств и требует полной конфиденциальности, — долетел до меня обрывок фразы лорда Флеминга. — Другие ваши дела подождут.
Я содрогнулась. Нечасто при мне лорда Лесли называли просто по фамилии.
— Тогда попрошу в мой кабинет, — отозвался он, внушая мне успокоение своим невозмутимым видом. — Эви, — кивнул мне, разрешая следовать за ними.
— Мы рассчитывали на разговор без посторонних, — хрипло произнес Беррон, скользнув по мне хмурым, недружелюбным взглядом.
— Эвелина Митчелл — мой личный секретарь. От нее у меня нет секретов. Если вас это не устраивает, мы можем на этом закончить, — холодно произнес лорд Лесли.
— Что ж, — усмешка искривила губы главного дознавателя, сделав его хищное лицо и вовсе отталкивающем.
Прежде, чем мы вошли в кабинет его светлости, Беррон добавил:
— Значит, госпожа Митчелл с нами до конца.
Не хотелось бы уточнять, до какого именно.
Глава 4
— Вы действительно так доверяете вашему секретарю? — спросил Флеминг, усаживаясь в кресло.
Я заняла секретарский стол и взглянула на лорда Лесли.
— Всецело.
Беррон не торопился садиться на свое место. Он прохаживался вдоль книжных полок у стены, разглядывая трактаты по экономическим наукам, которыми увлекался мой работодатель. На мою улыбку он ответил хмурым взглядом. Лорд Лесли лишь лукаво прикрыл веки, мол, не обращай внимание на этого сноба.
— Не против если я поставлю завесу тишины? — спросил Беррон, постоянно возвращая мне взгляд, будто нутром ощущая, что я скрываю какую-то тайну.
Ох, этот суровый мужчина, кажется, был наделен способностью видеть все пороки человеческой души.