Вот как расценивал Феликс Эдмундович грубость, нетактичность, произвол со стороны власти — не оскорбление того, на кого направлено действие, а как оскорбление власти, закона. Вот что нельзя не помнить каждому, в руки которого вложена хотя бы очень маленькая власть. Причем сам «рыцарь революции» являл подлинный пример истинного уважения к закону, пример, долженствующий стать заповедью, правилом для каждого. И не случайно, когда отмечалось 50-летие создания органов государственной безопасности, Ю. В. Андропов привел слова соратника и преемника Феликса Эдмундовича — Менжинского:
«При всем безграничном энтузиазме работников ЧК… никогда не удалось бы построить той ВЧК—ОГПУ, которую знает история пролетарской революции, если бы Дзержинский, при всех его качествах организатора-коммуниста не был бы великим партийцем, законопослушным и скромным».
Законопослушным! Качество, на первый взгляд, даже в известной мере парадоксальное для революционера. Но парадоксов тут нет. В отличие от стихийных бунтов и восстаний, от многих революций прошлого Октябрьская социалистическая революция, ниспровергнув мир зла и насилия, тут же принялась созидать новый мир. Упразднив систему законодательства эксплуататорского общества, Советское государство сразу же занялось законотворчеством, созданием системы правовых норм, отвечающих интересам миллионов трудящихся, обеспечивающих их интересы и положение в обществе. Без создания такой системы нельзя построить государства, обеспечить в нем порядок и справедливость.
Сколько бы сложна и трудна ни была борьба с правонарушителями, она должна идти рука об руку с законом, на его основе, в пределах, им очерченных. Всякие перегибы, а особенно когда это касается применения закона, опасны уже потому, что несправедливо страдает хотя бы один человек. Но, кроме того, подобная практика, если ее не пресечь вовремя, развращает тех, кто применяет закон, вселяет мысль, что с ним можно обращаться вольно. И если мы сейчас говорим, что ни один правонарушитель не должен уйти от наказания, то столь же решительно мы должны требовать непримиримого наказания за каждый случай беззакония, произвола, превышения власти.
Самый «веский» аргумент у тех, кто не очень склонен придерживаться закона, состоит в тезисе о «революционном правосознании», о том, что есть некие «высшие интересы» борьбы, что закон не может объять всю необъятную жизнь. В. И. Ленин между тем писал:
«Чем больше мы входим в условия, которые являются условиями прочной и твердой власти… тем настоятельнее необходимо выдвинуть твердый лозунг осуществления большей революционной законности…»
Власть — острое оружие. И обращаться с ним надо чрезвычайно осторожно. Применение норм права никогда не может производиться механически, оно всегда должно исходить из правильного понимания смысла закона и уяснения данного жизненного поступка, оценки действия того лица, к которому данная норма применяется. Действия! Но не должностного положения этого лица.
Как-то в редакции, где я работаю, разгорелся любопытный спор. Специальный корреспондент написал статью о том, что у одного гражданина отрезали часть приусадебного участка. Незаконно отрезали, вопреки всем правовым нормам. Корреспондент, вскользь упомянув это обстоятельство, весь свой гнев, а заодно арсенал доказательств, обрушил на тех, кто не посчитался с заслугами обиженного человека. В корреспонденции было сказано, как воевал этот человек, сколько правительственных наград он имеет, упоминалось, что сын его погиб на фронте, что человек этот создавал колхоз, что многие годы работал в этой артели, что пользуется уважением односельчан и т. д. и т. п.
— Ну хорошо, — сказали мы коллеге. А если бы наград не было? А если бы обиженный баловался водочкой и слыл лодырем? Если бы его сын сидел в тюрьме? Что тогда? Можно и отрезать участок?
— Подождите. Значит, о заслугах не надо?
— Надо, обязательно надо. Только в другом случае. Ведь если на первое и столь солидное место вы выдвинули награды и заслуги, то тем самым затенили в данном случае главное — факт нарушения закона. Если мы действия закона обосновываем лишь наличием заслуг, то тем самым перечеркиваем тезис о том, что перед законом все равны.
Наш коллега никак не хотел с этим согласиться. Как-то трудно ему было понять ту сущность, на которой зиждется истинное уважение к закону. Точно так же, как это не удавалось уразуметь старшему лейтенанту из Вольска. Вот потому-то я и повторил известную истину: уважать закон только с виду легко, бороться за истинное уважение закона, несмотря на явный перевес сил, не так-то просто. И нужна огромная, кропотливая работа по воспитанию правосознания у каждого из нас, чтобы добиться желаемых результатов.