Франко переместился дальше.
— Ханна, а ты извлекала уроки для себя?
— Конечно, шеф. Есть вещи, которые я никогда не умела делать. Именно на шоу я научилась чистить рыбу, разделывать курицу и лепить равиоли.
— Ещё много времени. Старайся, и впереди вас ждут ещё мастер-классы. Кстати, пользуюсь моментом сказать, что с этой недели каждый мастер-класс будет сопровождаться игрой на приз. Призы будут очень разнообразными. Рискуете получить даже деньги!
Обрадовавшиеся участники захлопали и засвистели. Деньги и мне нужны. Выиграть бы, отдать маме, а потом с чистой совестью покинуть шоу. А что? Идея!
Илона сказала длинную речь, в большей части её слова были посвящены самому шоу, она благодарила жюри, съемочную группу, создателей. От неё осталось тепло, которое разлилось в душе каждого. Альвисс, поймав её настроение, тоже сказал много хорошего. И Мерти по-доброму отзывался о работе жюри, о нас всех, несмотря ни на что.
— Вы знаете, шеф, — говорила сразу после Мерти Розалия, как мне показалось, с лёгкой обидой в голосе, — я на этом шоу старше всех и, может быть, меня сложно воспринимать как человека себе равного. Меня берут в команды последней и без радости, на вилле я тоже почти всегда одна. Однако я пришла сюда бороться за победу, и я намерена взять форму шеф-повара и дойти до финала.
Внезапно я почувствовала стыд. Я и подумать не могла за всеми этими событиями, что среди нас есть человек, который тихо страдает от недостатка внимания. Розалии сорок лет, но она настолько живая и красивая, что её жизненной энергии можно позавидовать. К ней ходят за советами, да, но, к сожалению, не за дружбой.
Розалия смахнула слезу после хвалебной в её адрес речи Гордона, а я дала себе слово попытаться с ней сблизиться.
Андриус сказал всего пару слов. Они меня не впечатлили, как, впрочем, и он сам.
— Рико! — эмоционально, очень громко пробудил парня Франко. — Ты продержался до середины шоу. Что скажешь нам?
— Скажу, что это отличная школа. Я нашёл здесь учителей в ваших лицах, нашёл друзей, — он почему-то посмотрел на меня, хотя нашей дружбе давно пришёл конец. — Уверен, что смогу пройти и остальной путь.
— Главное, вера. Правда, Бернардо? — Франко резко переключился на следующего участника.
— Вера. Надежда. Любовь, — ответил Бернардо, широко улыбаясь. Я на свою голову посмотрела на него и встретила надменный, колкий, прямой взгляд. Дальше он говорил, не отводя от меня глаз, и это заметили все. — Вера в победу. Надежда на лучшее. И… любовь меня настигла. Да, вот так бывает!
— О-о-о! — протянул Франко. — Кто же эта счастливица?
Время замерло. Гордон и Джеймс с удивлёнными улыбками ждали ответа. Беркер нахмурился. Остальные участники качали головами. А я? Моё сердце остановилось. Если он назовёт моё имя, будет скандал на площадке.
— Кто она? — тянул интригу Бернардо. — Счастливица в студии, шеф, и она знает о моих чувствах.
— А мы? Нам тоже любопытно, — весело бросил Гордон. — Сам Бернардо влюбился!
— И это прекрасное чувство, шеф! — Бернардо снова посмотрел на меня, слегка прищурил один глаз и, едва заметно подмигнув, добавил: — Любовь приведёт меня к финалу. Вот увидите.
63
В один из вечеров девятой недели по цепочке были переданы сообщения с ссылкой. Лично я не знала, как реагировать на эту новость.
На город обрушился ливень, и косой ураганный ветер хлестал струями дождя по крыше и стёклам. Телевизор работал с перебоями, поэтому мы забились в своих комнатах с телефонами.
Беркер сказал, что некоторые парни играют в «Окей», а некоторые (и он в том числе) шалят на кухне. У нас всё гораздо плачевнее. Всего пять женщин, две из которых слишком взрослые для игр, а Ханна, Илона и я вместе не составляли хорошей команды. И общих тем для разговоров у нас не было.
Впрочем, я не скучала. Было над чем подумать. Поведение Беркера иногда вгоняло в ступор. Я не понимала его позиции по отношению к Бернардо, а сам он не объяснял. Сначала ругается с ним, купает в бассейне, а потом идёт с просьбой не позволить мне уйти. Я не говорила с Беркером на эту тему, но поставила в уме галочку.
А ещё я думала над тем, что произошло в понедельник. Бернардо почти прямо признался мне в любви. Тут хочется сказать — ха-ха-ха, так я и поверила! После этого он строил мне глазки, будто прошлых недель не существовало. Это я помню всё, а они, похоже, легко забывают обиды.
Я поделилась своими мыслями с Рут, но подруга только и делала, что противоречила. То просила гнать в шею Бернардо, то заявляла, что он душка и надо дать ему шанс. Про Беркера она отзывалась двусмысленно: он вроде хороший, добрый, но в тот же момент в этом хорошем человеке сидит бес. «Нельзя ему верить, вот моё мнение!» — заключила она, и я подумала, что за советом к Рут больше не обращусь.