Дамьян сложил руки на груди и поднял голову.
— Каким же образом я плету интриги?
Я посмотрела вокруг себя. От меня ждали резонных ответов. Понимая, что опозорюсь, если не скажу правду, а если скажу, то наживу себе врага, я растерялась. И Дамьян, похоже, не подозревал, что я кое-что знаю. Никто не подозревал. Поэтому на меня смотрели с недоверием.
«Сказала ‘гоп’, придётся прыгать, Найджела», — мысленно сказала сама себе и заговорила.
— В одну из недель, когда капитаном была я, и мы играли на иммунитет, я видела, как ты испортил бонфиле Бернардо.
Внизу зашептались. Со стороны жюри не исходило ни звука. Оператор навёл на меня камеру.
— Пока Бернардо ушёл за чашками, ты повернулся к его тумбе, сделав вид будто чихнул. Я своими глазами видела, как ты бухнул в его сковороду тмина, поэтому жюри показалось бонфиле Бернардо тяжёлым, и ты заработал иммунитет.
— Может, тогда расскажешь заодно, как Бернардо вместе с Андриусом подставили Розалию? Почему об этом ты молчишь?
Вдруг раздался голос Джеймса.
— Я хочу посмотреть повтор той программы. Найдите момент, о котором говорит Найджела.
Доказательство нашли быстро. Причём легко выявили мухлёж со стороны нашего правильного Дамьяна. Гордон Марлоу был беспощаден. Мало того, что он потратил семь минут эфирного времени на длинную нотацию, так ещё решил добить Дамьяна. Он назначил ему штраф — отправил на «отсев».
Помимо Дамьяна на «отсев» ушли Ханна и Альвисс, что выяснилось в ходе игры.
Мне было непонятно лишь одно: почему на выходке Бернардо и Андриуса не сосредоточили внимание? Этот вопрос я позже задала Мерти, когда мы приехали на виллу.
— Не странно? Я озвучила правду, выставив Дамьяна в неприглядном свете. Дамьян, в свою очередь, рассказал о махинациях Бернардо и Андриуса, но об этом промолчали. Почему? Почему? — моему возмущению не было предела.
— Это ещё раз доказывает, что их кто-то покрывает.
Мы подошли к дому мальчиков, оттуда я собиралась прогуляться до своего дома, а это каких-то пять шагов. Но не успела развернуться, как меня приплющило к стенке мощнейшей силой. Горло сжимала чья-то рука. В ухо кричал Андриус.
— Тварь! Когда ты перестанешь мешаться под ногами?
74
Мне угрожал не Дамьян, которому досталось от жюри. Не Бернардо, который был способен на это. А Андриус.
Он-то куда лезет?
— Утихомирься! — крикнул Мерти, пытаясь оторвать руку Андриуса от моего горла.
Я дышала через нос. Андриус не пережимал дыхательные пути, но пошевелиться я не могла, как и что-либо ответить. Мерти начинал злиться, но добиться ничего не мог.
— Зачем ты это делаешь? — Глаза Андриуса стали шире.
— А зачем вы всё это делаете? — в ответ кричал Мерти. — Сами чем лучше?
— Отпусти её, — приказал кто-то. Я не сразу разобрала, кому принадлежит голос — от страха и тумана в голове я мало что соображала. Когда Андриус подчинился и отошёл в сторону, я увидела Бернардо. Он тут же обнял меня, поцеловал в макушку и прошептал: — Прости.
Я нашла в себе силы посмотреть на Мерти, который остолбенел в изумлении.
Спрятав лицо в ладони, я начала плакать. Я не выдержу. Слишком тяжёлый эмоциональный груз. Через четыре недели всё закончится, но это слишком долго, чтобы не сорваться. В данную секунду у меня не было сил даже оттолкнуть Бернардо. Его объятия становились крепче, он успокаивал, приговаривая: «Ш-ш-ш, тихо. Всё хорошо. Мы все на пределе».
— Оставьте меня в покое, — наконец сказала я, — все!
Я шла к своему домику, когда Бернардо догнал меня, схватил за локоть и потихоньку завёл в беседку. Он насильно усадил меня на скамейку и сам сел рядом.
— Я хочу, чтобы ты успокоилась.
— Не могу! Мне до чёртиков всё это надоело. Ваши нападки, манипуляции, бессмысленная игра. Боже, если это ради денег и славы… Забирайте! Я ничего не хочу.
— Найджела…
— Что?!
Бернардо взял моё лицо в руки и заставил смотреть в глаза.
— Ты сама назвала всё это игрой. Так почему тогда принимаешь всё близко к сердцу? Играть можно честно и нечестно, но к тебе здесь совершенно другое отношение.
— Да заткнись ты уже! — я хлопнула по его рукам, сбив их со своего лица. — Это Франко попросил тебя избавиться от Розалии? Ну же, признавайся. Все, с кем я сближаюсь, уходят. Я здесь осталась одна. Кто уйдёт следующий? Мерти? — я прищурила один глаз. — О, а может, ты? Я ведь с тобой тоже как будто бы дружу.
— Это всё совпадение.
— Не верю, — процедила я, затем попыталась выбраться, но Бернардо перекрывал мне путь.