С трудом я добралась до трансфера. Прежде всего предстояло отчитаться куратору в том, что я исполнила наказание и снова готова к учёбе.
Проходя по коридорам сектора Хранящих, я заметила, что часы показывают три лена нового круга по стандартному времени, а значит, все, включая куратора Нан, спят глубоким сном.
Учебный день начинался ровно в шесть с общего приветствия, затем мы отправлялись на короткий завтрак, а после приступали к занятиям. Я решила, что за десять ут до начала приветствия я отправлюсь к каюте куратора Нан и там отчитаюсь о наказании. А пока, шаркая негнущимися ногами о натёртый и блестящий белый пол, я двинулась к общей каюте Шестнадцатой группы.
Вытянутая комната с одиннадцатью удобными белоснежными креслами являлась своеобразной гостиной, если ратенмарцы знали, что это такое, называя все вокруг в зависимости от прямой цели использования. Из комнаты можно было попасть в одну из десяти крошечных кают Хранящих, вернее, одиннадцати. Дополнительная дверь расположилась прямо напротив входа.
Моя каюта была гораздо меньше по сравнению с жилыми помещениями других девочек. А если подумать о том, что и настоящие Хранящие ютились в каморках, мою можно было назвать комфортабельным карцером, поскольку я могла сделать четыре скромных шага вдоль помещения и два поперёк. Не удивительно, что находясь здесь, я предпочитала лежать.
Кровать напоминала полку. Под ней находился вместительный ящик, разделённый на две секции, в одной части лежало чистое белье, в другой использованное. В стене прятался небольшой шкаф в два локтя шириной и полтора глубиной. Там, как и всегда, висело два сменных платья на молниях, одна ночная рубаха и одна пустующая вешалка. Каждый день нам надлежало надевать чистое, вешая использованные платья по правую сторону. Через три круга платья и рубашку для сна меняли, пока мы занимались.
С трудом примостившись на лежанке, я не почувствовала облегчения. Тело не желало менять положение, окостенев за два десятка лен. К счастью, выплакавшись в уединении карцера и в очередной раз облегчив душу на небольшой срок, я отделалась опустевшей головой, и благодарное сознание позволило мне забыться беспокойным сном до начала следующего круга.
Меня поднял общий звонок. Хрипя и беззвучно ругаясь, зная, что комнаты прослушиваются, я нырнула в кабину гигиенических процедур, наскоро привела себя в порядок и поспешила к рабочей каюте куратора.
- Сто семидесятая, - с недовольством назвала куратор Нан мой порядковый номер, стоило ей увидеть меня у двери.
- Сто семидесятая отбыла наказание в карцере. Разрешите вернуться к занятиям? - не глядя на высокую женщину, доложила я по форме.
Куратор хмуро уставилась в ответ.
- Будет все же настоящим чудом, если ты закончишь последний год обучения, Сто семидесятая. И мне искренне жаль твоего Проводящего, если он у тебя все же появится.
"Вы даже представить себе не можете, как я надеюсь на то, что этого никогда не случится", - размышляла я над ответом, но ни один мускул на моем лице не дрогнул.
- Можешь вернуться к занятиям, Сто семидесятая.
- Благодарю, куратор Нан, - снова выдала я положенный ответ и поторопилась к обучающей комнате.
На самом деле мои надежды были не такими уж пустыми. Дело в том, что количество групп Проводящих, как и внутреннее число членов группы, в точности равнялось количеству Хранящих, а значит, тот факт, что меня добавили и я действительно была лишней давал некоторые основания верить в невозможное.
Даже то, что моя ненужность могла привести к неким печальным последствиям, о которых я пока что совершенно не догадывалась, не умаляло желания больше никогда не видеть Проводящих.
Заняв за партой место с моим порядковым номером, я уставилась на вспыхнувшую на доске проекцию. Там женщина с таким же приятным голосом, как и у неса Паристо - первого увиденного мной психокорректора, задушевно рассказывала о невероятно важной роли Хранящих, призванных помочь Проводящим в их нелёгком деле.
От всех этих глупостей создавалось впечатление, словно именно от таких, как мы, зависит, падут ли тандерцы и закончится ли война.
"...никогда не отказывайте вашему Проводящему в толике сил, если они ему потребуются..."
Глядя на это сейчас, я уже могу не кривиться от отвращения, сохраняя спокойное и отстранённое выражение лица.
"Никогда не отказывайте вашему Проводящему", - говорили они. Раньше мне достаточно было и этих слов, чтобы почувствовать накатывающую тошноту.
Впервые очутившись в группе Четырнадцать, я стала следовать общему распорядку. В первой половине круга мы посещали теоретические занятия, выслушивая записи психокорректоров о важности нашей миссии, о тяжести пути Проводящих, о Ратенмаре, страдающем в огне войн из-за подлых тандерцев и многом-многом другом. Но если попытаться собрать воедино то немногое, что нам предлагали для изучения, то, по сути, кроме воодушевляющих патриотических посланий нам не пытались дать ни одного факта, ни одной детали, ни одной новости, говорившей о том, что происходило на территориях сражений в настоящее время. Нам попросту чистили мозги.
Тогда острое чувство негодования едва ли давало усидеть спокойно, но, как оказалось, это было не самой отвратительной частью программы для Хранящих.
На четырнадцатой ступени обучения нас ждал новый предмет. Он назывался Практика энергообмена. Тогда, впервые рассказывая о новом предмете, куратор Нан включила очередную запись с дополнительными разъяснениями.
"Здоровья, Хранящие", - улыбнулась нам девушка. В отличие от других "приветливых лиц", которые я уже успела увидеть, она выглядела гораздо моложе и очень напоминала тейанку: светлая кожа, миндалевидные глаза, угловатое лицо. Волосы, как и у всех Хранящих, собраны в низкий хвост.
Иногда, желая проявить неподчинение хотя бы в малости, я убирала пучок ровных каштановых волос чуть выше, чем это считалось приемлемым, и неизбежно получала выговор от куратора, требующей чтобы я немедленно привела себя в порядок.
Девушка в проекции начала с того, что повторила в очередной раз, как важна наша миссия и сегодня наконец настал тот день, когда мы впервые научимся протягивать руку помощи Проводящим. Она говорила о сути энергообмена, и если опустить красивые слова и высокопарные фразы, то всё, что нам удалось узнать о таинственном энергообмене, это то, что он имеет три стадии взаимодействия, с первой из которых мы начнём знакомиться в ближайшее время.
Никогда не забуду ту практику.
Вместе со всеми девушками меня завели в просторное белое помещение, гораздо больше обычной обучающей комнаты, и усадили в стороне, наказав внимательно смотреть и слушать, но сидеть тихо и не мешать процессу.