- Никак нет, капитан. Хранящая ничего не сообщила, - бодрее отозвался десантник, видя возможность оправдаться.
- Юна, ты меня разочаровываешь, - покачал головой ран Альрон. - И понесёшь за это наказание.
- Разрешите идти? - тише спросил Синий, явно желая раствориться в воздухе как можно скорее.
- Иди, - глядя на меня, отпустил ран Альрон солдата, и Ринк в мгновение ока оказался у выхода из каюты. - Свою часть наказания ты узнаешь позже.
- Капитан?
Краска разом сошла с лица Ринка. Я видела это, в отличие от Альрона, продолжавшего разговаривать с десантником, оказавшимся у него за спиной.
- Ты не получил согласия Хранящей пересечь порог личной каюты. Или об этих правилах общего регламента тебе тоже не сообщили? - ран Альрон развернулся корпусом, ожидая реакции Синего.
- Никак нет, капитан, - безжизненным голосом откликнулся Ринк.
- Свободен.
Синий скрылся в коридоре.
За всё это время я так и не собралась с силами, чтобы встать или хотя бы сменить положение. Ран Альрон подошёл ближе, нагнулся и заглянул мне в лицо. Затем, не говоря ни слова, скрылся из виду.
Шаги, шорох отъезжающей панели, звон стекла.
- Пей, - мне под нос ткнули стакан.
Я попыталась взять ёмкость, но руки дрожали так отчаянно, что я бы не донесла до рта и половину. Ран Альрон забрал стакан и, придерживая мою голову за затылок, заставил чуть отклониться, а затем приказал пить мелкими глотками.
- Лучше? - через пару долгих ут спросил он и получил в ответ неуверенный кивок. - Зачем ты с ними связывалась, если не собиралась заходить дальше?
Сказать правду я не могла. Вряд ли ран Альрон обрадовался бы, услышав, что я хотела разузнать о нём побольше, поэтому и завела дружбу с десантниками.
- Скучно, - подёрнула я плечами, выдав самый простой и глупый ответ, потому что на большее в этот момент была не способна. Сбившиеся в кучу мысли никак не хотели выстраиваться в ряд, позволяя мыслить здраво и, возможно, придумать что-нибудь более подходящее.
- Очень неосмотрительно с твоей стороны. Я считал, что ты умнее.
Слова ратенмарца немного прояснили голову, возвращая меня в реальность.
- Чего ещё ждать от глупой Хранящей? - язвительно заметила я.
- От глупой - ничего, но твои умственные способности почти дотягивали до средних. Видимо, я поспешил с оценкой.
Злость накатила из ниоткуда, отбрасывая осторожность в сторону. Кажется, шок наконец стал отпускать.
Я поднялась и, глядя снизу вверх, ответила:
- Я бы хотела остаться в одиночестве... ран Альрон.
Взгляд холодных голубых глаз едва уловимо изменился, словно треснул крошечными морщинками. Похоже, моё поведение забавляет ратенмарца?
- Жду в следующий круг в моей каюте. Ровно в десять по стандарту, - с этими словами он развернулся и ушёл прочь. Панель наконец закрылась и я осела обратно на стул.
Спала я неважно. Стоило прикрыть веки, как ко мне в спальную с гаденькой усмешкой вползал Рин, заставляя ёжиться и просыпаться. Оглядев всё тёмные углы, я укладывалась снова, успокаивая себя тем, что каким бы наглым идиотом ни был Синий, он ни за что не осмелится нарушить приказ капитана. Оставалось надеяться, что он поделится новостями с дружками, и больше мне не придётся сталкиваться с притязаниями десантников...
Что было бы, если бы капитан вовремя не возник в каюте, думать не хотелось.
Глава двенадцатая
ТАЙНЫ РАТЕНМАРА
Ещё не скоро я рискнула вернуться в Тренировочную, не забывая при этом тщательно избегать время, когда там должны были находиться знакомые десантники. Я бы не ходила туда и вовсе, но кроме обеденной, прогулочной и тренировочной палуб мне больше некуда было пойти. К тому же, появись десантники внезапно поблизости, прямой приказ капитана и наличие свидетелей должны были остановить любые поползновения Синих в мою сторону.
Я даже отчасти была рада, что у меня есть эти занятия с Кэртисом. Он оказался вторым живым существом, помимо самого ран Альрона, с которым я могла разговаривать. И если мои "беседы" с капитаном ограничивались язвительными замечаниями, коих я и вовсе предпочла бы избежать, общение с Кэртисом было почти похоже на дружеское.
Удивительно, но муштруя парня и помогая ему справляться со сложным заданием, я почти забывала, что передо мной сидит один из ненавистных ратенмарцев. Враг, который повинен в смерти моих соплеменников. Враг, поработивший меня и использующий в своих целях. Враг, который избавился бы от меня при первой возможности, отпади у него необходимость питаться моей энергией. Напоминая себе об этом раз за разом, я хмуро смотрела на Кэртиса, пока тот, не замечая моих угрюмых взглядов, пытался припомнить ответ на вопрос.
Не знаю, в какой момент, но эти мысли, это регулярное самовнушение стало меня угнетать сильнее, чем энергообмен и положение пленницы. Вся проблема заключалась в том, что Кэртис оказался отвратительно хорошим парнем.
В следующий круг после домогательств Ринка он ходил за мной всё свободное время, как призрак, и обращался словно с хрустальной. Нервы и так были взвинчены и потому я неважно отреагировала на новое поведение Синего. Потребовав объясниться, получила ответ как на духу: о приставаниях Ринка знала вся Зигма. Как и о том, что капитан лично за меня вступился.
Новость круга меня не обрадовала. Хотя, если бы не Кэртис, вполне вероятно, что я бы и вовсе ничего не заметила. Оставалось только махнуть рукой и заверить парня, что всё со мной в порядке. Кэртис улыбнулся, тут же поверив моим словам.
Ну что с ним делать?
Кэртис был честен и открыт, никогда не гнушался моей компанией, не делая при этом вид величайшего одолжения. Он не смотрел на меня, как те десантники, искренне стараясь поддерживать приятельские отношения и неустанно благодаря за то, что я с ним вожусь.
Было бы намного проще подбрасывать топливо в очаг собственной ненависти, окажись он подонком вроде Ринка или Тезара, но он был другим.
Ему хотелось быть лучше и от того он так отчаянно стремился учиться дальше. Он желал не просто поднять собственный статус и облегчить свою жизнь, он стремился к тому, чтобы стать действительно полезным.
Кэртис часто говорил о том, как здорово бы было, умей он обращаться со всеми системами. Тогда, обнаружив проблему, он мог бы запросто починить всё сам, а не вызывать необходимую службу, тратя драгоценное время только потому, что вопрос выходит за рамки его компетентности. Однажды он признался, что в такие моменты чувствует себя бесполезным и ни на что не годным, и такие, как он, не заслуживают защиты и куска хлеба.