За ними по раздолью плоской,
Густой, немеющей воды,
Как три серебряных полоски,
Горят волнистые следы.
Темнеет мир. И мне сдается,
Что кто-то свистнул неспроста,
Мелькнул и скрылся у колодца
В тени ольхового куста.
Все зарывается в тумане.
А от господского крыльца
Русалка в светлом сарафане
Бежит на берег Маленца.
1967
Небольшой девочке Еленке
Какая ты смешная, право:
Походкой легкою, как дождь,
Чтобы не сделать больно травам,
Почти на цыпочках идешь.
А я оглядываюсь ради
Твоей судьбы, тебя любя.
Мне кажется, что кто-то сзади
Стоит и целится в тебя.
1967
Камыш
Слетают червы-козыри
Осенних листьев. Тишь.
Бедой на тихом озере
Воде грозит камыш.
Он скоро дальше двинется
От берега. Тогда
Зачахнет и затинится
Прозрачная вода.
Свои постели выстелют
У темных тин в тени,
Как прописные истины,
Ленивые лини.
Сюда б волну высокую,
Косу да невода, —
Поспорила б с осокою
И с камышом вода.
О берег пеной выбелясь,
Промыла б родники,
Через протоку б выбилась
Волной к волне реки.
Всей страстью наполнения
Покой тоски круша,
Не прекращай волнения,
Живущая душа.
Не отдавай — я загодя
Тебя, спеша, прошу —
Своих глубин и заводей
На откуп камышу.
1967
Сей зерно!
Ты на Земле рожден. Заветом
Далеких предков суждено
Тебе всегда зимой и летом
Душою слышать: сей зерно!
Ты на Земле рожден. Не тем ли
Твой долг определен давно:
Хранить ее леса и земли,
Моря и реки. Сей зерно!
Что из того, что мир расколот
Тоскою распрей! Все равно
Пройдут война, чума и голод,
Любовь и песня. Сей зерно!
Ты на Земле рожденный, в высь ли
Глядишь на звездное руно,
Или веленьем острой мысли
Спешишь в глубины, — сей зерно!
Пусть будет сердце в миг единый
Последней страстью сожжено
И ты уйдешь зерном в глубины
Земной утробы, — сей зерно!
Земля твоя! Она качала
Твоей судьбы веретено.
И нет конца и нет начала
У вечной Песни. Сей зерно!
1967
Давиду Кугультинову
С далеких пушкинских времен
Я навсегда в тебя влюблен
И в солнца желтый ореол,
Где выше облака орел
За плавным кругом чертит круг.
Что в мире выше слова «друг»?
Друг — это значит: отведу
Тебе грозящую беду,
А хлеб и воду, соль и стих
Делю по-братски на двоих —
Тебе глоток и мне глоток.
Вселенной звездный потолок,
Росы предутренний озноб
Венчают твой высокий лоб.
В седых метелках ковыля
Постелью стелется земля.
Но мы с тобой не будем спать —
Нам лишь бессонница под стать.
Мы будем слушать горный гул
Обвалов, где поет Расул.
Пускай к нам спустится Кайсын,
Высот Чегема верный сын.
И из Башкирии Мустай
Одарит нежностью.
Блистай
Всю ночь, созвездие друзей!
Кто хочет — с нами вместе пей
Веселый дружества кумыс.
Он скукой жизни не прокис
И не иссякнет никогда,
Как бед и Счастья череда.
1967
Тоскующему другу
Есть за плечами песни два крыла,
И новый день вчерашним светит светом.
Тоскуешь, друг, что молодость ушла
И женщина за ней уходит следом.
Ты за любовь любовью ей платил,
Но обернулась искренность притворством,
И трезвость поубавила светил
На небе правды, откровенно черством.
Тоскуй до сумасшествия. Дотла
Сгорай в тоске, коль некуда деваться.
Но есть в резерве верности, светла,
Святая память фронтового братства.