1973
Песня для себя
Твои глаза моим навстречу
Глядят, печальны и остры.
Но в их глубинах искры мечут
Цыганской вольницы костры.
Ложатся тени, как ступени
До синих звезд тоски моей.
И в доцветающей сирени
Поет последний соловей.
Ночного неба купол светел,
Промыт вчерашнею бедой.
И воздух — как хрустальный пепел
От слез, оброненных звездой.
И вся земля в просторе этом
Видна за тридевять морей.
И зацветает горицветом
Долина осени моей.
1973
«Всегда у жизни на пиру…»
Всегда у жизни на пиру
Ищи родства, а не различья.
Весною в утреннем бору
Прекрасна песенка синичья.
Прекрасны сосны в полный рост,
Отрада для души и взора,
И шелест падающих звезд
В лесные полные озера.
Прекрасен мудрый путь зерна,
И солнца вечный свет прекрасен.
Прекрасна песня, что верна
Труду, который не напрасен.
Прекрасны чистый купол дня,
Земля полдневная и воды,
Где всё и все — твоя родня,
Твоя ответственность свободы.
Прекрасен майский соловей,
Прекрасна тень его ракиты —
Весь мир, который ждет твоей
От самого себя защиты!
1973
Письмо в Михайловское
С. Гейченко
Мела Зима, и Лето пело,
Пестрела жизни кутерьма.
Наверное, влюбленность в дело
И есть Поэзия сама.
И подвиг жизни ежечасный,
Поверх насмешек и зевот,
Вдруг, в некий миг, вершиной ясной
Встает из будничных забот.
Перемешав событий числа
В один-единственный успех,
Судьба, исполненная смысла,
Преображается для всех.
И в одинаковость пейзажа
Привносит личный колорит.
И даже времени поклажа
Надоедать не норовит.
И снег Зимы и песня Лета
Переосмыслены в тиши.
На них оставлена примета
Твоей возвышенной души.
И превращается соседство
В родство с поэзией родной,
Где в самом деле цель и средство
Есть суть гармонии одной.
Где удивительное — рядом,
Для всех открыто и равно,
Где мир твоим обласкан взглядом,
В мои глаза глядит давно.
Где мы с тобой застынем снова
В лугах, молчание храня,
Услышав пушкинское слово
Под синим колоколом дня.
1973
«Еще полночные светила…»
Еще полночные светила
В короне неба не горят.
Еще возвышенная сила
Любви — не источает яд.
Еще я жду весны, как блага,
Как теплой влаги семена.
Еще всей белизной бумага
В двойную рифму влюблена.
Еще не замыкала круга
Тоски скептическая цепь.
Еще в крови — гуляет вьюга
И зацветает маком степь.
1973
Порой мне кажется
Душа моя — всего игрушка
Какой-то страсти неземной.
Глаголом вечности кукушка
Перекликается со мной.
И запах земляники, сладок,
Отстаивается в лесу.
И, как разгадку всех загадок,
Я тайну сам в себе несу.
1973
Утром
Откос татарником зарос,
И легкий звон колышет лето,
Рожденный в завитках волос
Сережками из бересклета.
И этот звон живет во мне,
Как самой первой страсти нота.
А что ты делаешь вовне
Моей судьбы — твоя забота.
Ты для меня всегда как сон,
Который я в рассвет оправил.
Останься в музыке времен,
Как исключение из правил.
1973
Полдень
Мне стрекоза садится на ладонь,
Как лайнер на бетон аэродрома.
И незабудок голубой огонь
Слепит глаза, как молния без грома.
Ликуя, пробирается ручей
Сквозь заросли и запах медуницы,
И остается тень его речей
На белом откровении страницы.