1955
«Нынче осень, как поздняя слава…»
Нынче осень, как поздняя слава,
Ненадежна и так хороша!
Светит солнце весеннего сплава,
За холмы уходить не спеша.
А по кромке зеленой у леса
Зеленеют в воде камыши.
И под тенью густого навеса
Тишина и покой. Ни души.
У опушки сухого болота
Вырастает вторая трава.
Красота! И стрелять неохота —
Поднимаются тетерева.
Я нарочно оставил двустволку,
Чтоб не трогать внимательных птиц.
А по лесу звенит без умолку
Комариная песня синиц.
В рыжей хвое лесные дороги.
Листья падают, тихо шурша.
И душа забывает тревоги,
И обиды прощает душа.
Видно, лето не кончило повесть,
И запас у природы богат.
Бронзовея, прямые, как совесть,
Смотрят старые сосны в закат.
1955
«По щебню пулковских расщелин…»
По щебню пулковских расщелин
Окоп взбирался на окоп.
…Опять зениткою нацелен
В ночное небо телескоп.
Там солнца плавятся в пожарах.
И там, загадочна досель,
Как на прицеле, в окулярах
Дрожит космическая цель.
Астроном мыслью путь проделал
В необозримый мир планет.
И, как вселенной нет предела,
Мечте его предела нет.
И за мечтою этой смело,
Опережая чудеса,
Ракеты трепетное тело
С земли рванется в небеса.
Она пройдет потоком света,
Меж звезд сияя горячо.
…Снежинка — малая планета —
Ему садится на плечо.
1955
«Здесь сосны, ветер и зима…»
Здесь сосны, ветер и зима,
Приди сейчас сюда сама,
И будет май и юг.
Засмейся громко иль заплачь,
Но только все переиначь,
Как ты умеешь вдруг.
Здесь день и ночь трубит трубой
По мерзлым отмелям прибой
В кипенье белых пен.
И льда налет, и брызг полет
Весь день до ночи — напролет,
Всю ночь — без перемен.
И любо мне на берегу
У всех ветров стоять в кругу,
Глотать морской настой
И знать, что ты идешь сама
Сюда, где сосны и зима,
Что можно вновь сойти с ума,
Сказав мгновенью — стой!
1956–1957
Сосны на берегу
А. Пунчонку
Неправда! Есть еще в пороховницах
Запас хороший пороха сухого.
И есть еще на глубине души
Святая нерастраченная совесть.
Она-то и дает, наверно, право
Глядеть в глаза, и верить, и любить,
И обнимать с надеждою за плечи
Редеющих, как зимний лес, друзей.
Я каждый день хожу сосновой рощей
По берегу янтарного залива,
Где ветер, набегающий со взморья,
Гудит в вершинах и несет по склону
Сыпучий снег с песком сыпучих дюн,
Где грозно замерзающее море
Кувалдами тяжелыми колотит
В береговой белеющий припай.
Давно я знаю, что покоя нету,
Что счастье человека вне покоя,
Что время выдувает из души
Всю накипь, неудачи и сомненья,
Как ветер, набегающий со взморья,
Сдувает пену с бесконечных волн.
«Пройдет и это» — мудрость Соломона
Не нашему характеру сродни.
Мы любим землю. Мы земные люди.
Мы жили больше в помыслах грядущим
И очень мало для себя самих.
Гремел Октябрь над нашей колыбелью
Раскатами «Авроры». Резал уши
В два пальца свист метели продувной.
Походные костры и бивуаки,
Забытые могильные курганы
И серый пепел страсти и раздумий
На рано поседевших волосах.
Мы не сдались. Мы, словно эти сосны
По берегу, все в ссадинах и шрамах,
Корявые, высокие, прямые,
Ломаемся, но не умеем гнуться.
Мы глубоко в земле сплелись
корнями,
Мы в небесах вершинами сплелись
И бурю, налетающую с моря,
Встречаем грудью, как всегда,
в упор.